Молодое поколение в период «хрущевской антирелигиозной кампании. Хрущевские гонения на церковь Указ хрущева о борьбе с религией

На вопросы телезрителей отвечает иерей Владислав Мусихин, преподаватель истории Русской Церкви Екатеринбургской духовной семинарии. Передача из Екатеринбурга. Эфир 4 июня 20104 г.

Здравствуйте, уважаемые зрители! В эфире телеканала "Союз" программа "Беседы с батюшкой". В студии Тимофей Обухов.

Сегодня в гостях я рад приветствовать иерея Владислава Мусихина, настоятеля храма Всех Святых на Северном кладбище в г. Екатеринбурге, преподавателя Екатеринбургской духовной семинарии по предмету "История Русской Церкви XX века".

Батюшка, здравствуйте! Благословите наших телезрителей.

Добрый вечер. Господь да благословить всех вас.

Тема нашей сегодняшней беседы "Хрущевские гонения на Церковь", так как в 2014 году исполняется пятьдесят лет со дня отстранения Н.С. Хрущева от всех должностей. Нам он известен, как инициатор гонений, которая Русская Православная Церковь претерпела в те года.

Действительно, 14 октября в этом году исполняется 50 лет со дня отставки Никиты Сергеевича Хрущева от всех занимаемых постов. Мы знаем, что это день Покрова Пресвятой Богородицы. Конечно, тогдашние властители страны не приурочивали к этой дате отставку, так получилось промыслительно. Мы знаем, что Божия Матерь - покровительница нашей земли, и русская земля часто называется одним из уделов Божией Матери.

Если говорить о самих гонениях, продолжались они в течение шести лет с 1958 по 1964 годы. Был целый комплекс причин, почему Хрущев и его ближайшее окружение инициировали гонения на Русскую Православную Церковь.

Во-первых, надо сказать, что Русская Православная Церковь и другие религиозные организации так или иначе преследовались на протяжении всего периода советской власти. Задачей ставилось постепенное искоренение всяких религиозных представлений, не только ликвидация религиозных институций, но и искоренение всех религиозных представлений, верований. Мы знаем, что это задача не снималась на протяжении всех 70 лет, просто были более "спокойные" времена, когда борьба с верой ограничивалась такими явлениями, как: атеистическое воспитание с детского возраста, антирелигиозная пропаганда, ограничение деятельности религиозных организаций. Были периоды, когда усиливалось административное давление, репрессии, всевозможный контроль за деятельностью религиозных организаций. Одним из таких периодов, можно сказать, последним серьезным периодом преследований стали хрущевские гонения с 1958 по 1964 годы.

Был целый комплекс причин, по которым Хрущев поставил задачу искоренения религии в стране в ближайшее время. Одна из причин заключалась в том, что Никита Сергеевич был своего рода романтиком-утопистом, он искренне верил в возможность построения светлого коммунистического будущего, возможность коммунистического рая на земле: когда не будет никаких товарно-денежных отношений, воцарится всеобщее счастье и тому подобное.

Согласно марксистско-ленинской идеологии при коммунизме не может быть места никакой религии. Поскольку ставилась форсированная задача строительства коммунизма к определенному сроку - примерно к концу 70-х - началу 80-х годов XX столетия, к этому же сроку планировалось завершить борьбу с религией. Многие знают о том, что Хрущев обещал показать по телевидению в 1980 году последнего "советского попа". Обещание было дано в начале шестидесятых годов, это была конкретная цель, поскольку строительства коммунизма было напрямую связано с борьбой с религией.

Вопрос телезрительницы из Ставрополя: Скажите, пожалуйста, почему в советское время было популярно выражение "религия - это опиум народа"?

Это выражение в свое время произносил Владимир Ильич Ленин. Может быть, в этом есть доля истины: опиум облегчает страдания, и использовался при сильной боли. По мнению наших антирелигиозных правителей, это была единственная функция религии. Народ жил тяжело в царское время, и религия была нужна для того, чтобы оказать временную психологическую помощь в их страданиях и скорбях.

Мы, как верующих люди, знаем, что это лишь малая часть религии. Если мы нашу веру, то грош цена всему "действию", тогда, действительно, будет обман. Мы знаем, что каждый верующий человек пережил мистический опыт встречи с Богом, который невозможно выразить словами, твердо знает, что Бог есть, и память об этой встрече сохраняется у человека навсегда, даже если он по своим грехам отойдет от Бога и Церкви. Пережив личную встречу с Богом, он не сможет уже стать полностью неверующим человеком.

Для времени правления Ленина и Сталина, в 20-30-е годы был организован "Союз воинствующих безбожников" - организация всесоюзного масштаба, в которую одновременно входило более пяти миллионов человек по всему Советскому Союзу. Эта огромная организация занималась изданием антирелигиозной литературы: книг, журналов, опекало множество антирелигиозных театров, выставок, музеев и тому подобное.

В конце 1931 года была объявлена так называемая "безбожная пятилетка". Это было время пятилеток в стране. На ближайшие пять лет была поставлена цель полного уничтожения всех религий в Советском Союзе. Задача совершенно утопическая, поскольку надо было не только закрыть всех храмы, церковные институции, уничтожить всех священников, но и как декларировалось "к 1 маю 1937 года имя Бога должно быть забыто на всей территории СССР". Даже память о Боге должна была быть вытравлена из сознания.

Можно было загнать Церковь в катакомбы, полностью уничтожить видимую легальную организацию, но полностью уничтожить саму веру было нереально.

- Вопрос телезрительницы: Мой вопрос по времени Николая II. Еще в 1904 г. Николай II писал в письме Победоносцеву, что он желал проведения Церковного Собора, но прошло более десяти лет, прежде чем состоялся Поместный Собор. Могли бы Вы пояснить отношение самого царя и эту задержку в проведении Собора, и мог ли этот факт отразиться на том состоянии народа, которое сделало возможным революцию в нашей стране?

Во-первых, сразу скажу, что я не знаю о существовании такого письма Николая II в 1904 году обер-прокурору Синода Георгию Победоносцеву.

Могу рассказать то, что я знаю: в 1905 году, когда произошла первая революция, и принимались манифесты о веротерпимости, Государственной Думе и так далее. В том числе давалась весьма широкая свобода многим религиозным организациям не Русской Православной Церкви, Русская Православная Церковь оставалась в прежнем своем положении: она была государственная, самая массовая, но при этом она была подчинена государству и зависима от государственной власти. В результате возник вопрос о том, что Русской Православной Церкви также необходимо дать свободу. Двести с лишним лет, со времени императора Петра I, момента учреждения Святейшего Синода в 1721 году Церковь находилась в таком подчиненном положении.

Был поднят вопрос о том, что надо созвать Всероссийский Поместный Собор, для того чтобы решить все накопившиеся за два столетия вопросы в жизни Русской Православной Церкви: ее отношения с государством, внутренние вопросы: епархиальной, приходской жизни и так далее. О чем стали писать Николаю II. Писал первенствующий член Святейшего Синода митрополит Антоний (Вадковский). Государь в целом к идее Собора отнесся положительно, но поскольку шли смутные события после революции 1905-го года, сказал, что необходимо подождать некоторое время.

Обер-прокурор Победоносцев был резким противником созыва Поместного собора и восстановления патриаршества, и он имел огромное влияние на государя, что необходимо также учитывать.

В 1907 году Синод повторно обращался к императору с просьбой о созыве Собора в ближайшее время. Император вновь отложил созыв, причину указать сложно. Прошли годы, действовало два Предсоборных органа по подготовке Собора: Предсоборное присутствие, Предсоборное совещание. В 1914 году Предсоборное совещание заканчивало свою работу, началась Первая мировая война, и Собор так и не был создан вплоть до февраля 1917 года, когда произошли революция и отречение императора. Более откладывать было нельзя. По коронационному акту Павла I 1799 года император официально являлся главой Церкви. После того, как император ушел с политической сцены, Церковь оказалась фактически обезглавленной. Необходимо было срочно созывать Собор, прежде всего, для того чтобы решать вопросы возглавления Церкви, затем решать все вопросы, которые поднимались еще в начале века.

Вопрос телезрителя: Правда ли, что по инициативе Троцкого в одном из городов тогдашнего Советского Союза был поставлен памятник Иуде?

Существует высказывание, что "самое страшное гонение на Церковь - это отсутствие гонений". Христос говорил: как гнали Меня, будут гнать и вас. Каково Ваше мнение?

О памятнике Иуде я слышал, встречал публикации, но не изучал это вопрос подробно. Насколько мне известно, просуществовал он недолго, потому что памятник предателю - фигуре однозначно отрицательной в народе - не прибавлял уважения существующей власти.

Гонения во многом производят очистительное действие. Во времена гонений ясно определяется, кто есть кто. Пока гонений нет, в Церкви могут находиться, как говорит Спаситель, волки в овечьей шкуре, то есть находиться формально. Перед лицом гонений, когда стоит выбор между сохранением собственного комфорта, благополучия или преданности вере, Христу, Церкви, человек открывается таким, каков он есть на самом деле. С первых дней послереволюционных гонений были священнослужители, которые переставали служить, уходили на мирскую работу иногда даже начинали переходить в ряды гонителей, вступать в большевистскую партию.

Мы знаем, что в 1922 году возник обновленческий раскол, который был спровоцирован советскими спецслужбами с целью разрушения Церкви. В ходе проведения кампании по изъятию церковных ценностей весной 1922 года были выявлены наиболее лояльные к этой акции священники, которым были обещаны всевозможные поощрения и льготы, и которые согласились исполнять все распоряжения властей. Была захвачена церковная власть: Патриарх Тихон был арестован, они захватили Патриаршию канцелярию и объявили, что теперь полнота власти в их руках. Только благодаря преданности народа канонической церковной власти, устоям, канонам и догматах Православной Церкви, которые пытались реформировать эти обновленцы, почему они так и называются, этот раскол захлебнулся и не достиг поставленных целей.

Что касается хрущевских гонений, в это время была индивидуальная, целенаправленная работа с каждым священником. Священников в стране было не так много, как в 20-30-е годы, по всему Советскому Союзу чуть более десяти тысяч священнослужителей, причем большая часть из них служила на Украине. С каждым священником встречался уполномоченный, представитель КГБ, других организаций, которые уговаривали "кнутом и пряником" отречься от Бога и Церкви и вступить в ряды атеистов-антирелигиозников, которые ездят с лекциями по всей стране, говорят о том, что Бога нет, и рассказывают, как они раньше обманывали людей. На путь предательства из десяти тысяч удалось склонить около двухсот священнослужителей - это порядка 2%. Много это или мало - судить сложно, но сам факт был.

Можно говорить, что гонения - это испытания, и немногие эти испытания выдерживают. Многие из тех, кто отреклись, покаялись и вернулись в Церковь, кто-то, наоборот, совершенно отчаялся и закончил, как Иуда, самоубийством. Случаи были разные, но никто из них не завершил свою жизнь благополучно.

Вопрос телезрительницы из Ставропольского края: Когда идут политические распри - это всегда борьба за власть. Но почему при этом всегда задевается тема религиозная, особенно христианская, как в настоящее время: в Сирии, на Украине. Как будто люди не ведают, что творят, ведь даже сейчас политиками Киева провозглашается православие, в то время как они не являются верующими?

Телезрительница уже ответила на вопрос, приведя слова Спасителя о том, что не ведают, что творят. Конечно, и лукавый искушает людей.

Так же это является свидетельством того, что религиозная составляющая является важной в наше время, она определяет, во многом, смыслы нашей жизни. И она может быть благой, как в христианской вере, а может быть перевернутой, когда человек служит злу, но оправдывает его своими религиозными убеждениями, как, например, исламские террористы в Сирии, которые захватывают заложников, убивают людей и считают, что служат Богу. Мы помним слова Спасителя о том, что наступят времена, когда "всякий убивающий вас будет думать, что тем самым служит Богу". Это происходило в истории, происходит и, к сожалению, будет происходить.

Поэтому очень важно правильное религиозное воспитание. Ни одна мировая религия не учит злу, тому, чтобы убивать во имя своих религиозных убеждений. Это все искажения, извращения религии. Человек фактически служа сатане, врагу рода человеческого, продолжает думать, что он служит Богу. Мы это видим и в Сирии, и в других местах. Согласно статистике, христианство остается самой гонимой религией в мире.

Господь предрекал гонения, и апостол Павел сказал, что все хотящие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. Об этом надо всегда помнить, это было всегда, во все времена, даже если мы живем во внешне благополучном обществе, где нет гонений, как это было в дореволюционной России, которая была православной страной. Благочестивый человек, стремящийся к спасению, будет испытывать какие-то притеснения, которые возбуждаются врагом рода человеческого. Люди, сами того не осознавая, могут под искушением от лукавого действовать против этого человека.

Вопрос телезрительницы из Карелии: Мне 61 год, и меня крестили именно в хрущевские времена дома, без батюшки и без крестного. Надо ли мне заново креститься?

В хрущевские гонения от Церкви были полностью отлучены дети. В большинстве епархий строго-настрого запрещалось пускать в храмы детей. Были предписания, запреты и угрозы священнику и епископу. Поскольку священники сами не будут выполнять такие требования, около храма ставили милиционера, который не пускал в храм несовершеннолетних молодых людей.

Конечно, в этих условиях было очень сложно покрестить ребенка, младенца. Даже была опасность лишения родительских прав тех родителей, которые приобщали своих детей Церкви. Такие случаи бывали реально. Все принадлежит государству, и ребенок тоже, прежде всего, советский гражданин, который должен быть воспитан в атеизме, а не религиозном мракобесии, как это тогда называлось.

Как мы знаем, по нужде, в силу обстоятельств ребенка может крестить любой православный христианин с троекратным погружением в воду, с крещальной формулой "крещается раб Божий". Конечно, это крещение необходимо дополнить теми молитвами, которые произносятся священником в храме, а самое главное дополнить Таинством Миропомазания, которое совершается сразу же вслед за Таинством Крещения.

Надо обязательно прийти в храм Божий, рассказать Вашу историю и попросить, чтобы дополнили то крещение, которое было над Вами совершено, потому что без этого нельзя приступать к другим таинствам, прежде всего, исповедоваться и причащаться. Нужно обязательно пройти миропомазание.

Вопрос телезрительницы из Каменска-Уральского: В Евангелии сказано о том, чтобы прощать своих врагов. Почему же нельзя до сих пор по-христиански захоронить Ленина, а держать его в мавзолее?

Этот вопрос надо задавать не Церкви. Насколько я знаю, и Патриарх Алексий II, и Патриарх Кирилл неоднократно говорили о необходимости захоронения Владимира Ильича Ленина. Другой вопрос о захоронении по-христиански, если человек сам христианство отверг. Насколько его душе будет приятно христианское захоронение Церкви, которую он ненавидел, ведь мы не можем нарушать свободную волю человека.

Вопрос не в том, прощаем ли мы, Господь всех прощает. Нужно ли самому человеку прощение.

Наверное, целесообразно было бы захоронить тело В.И. Ленина, но этот вопрос во многом политический. Насколько я знаю, наше государство не решается это сделать, пока в стране достаточно людей с коммунистическими убеждениями, для которых "Ленин - наше все", во избежание социального недовольства. Наступит время - конечно, захоронят. Когда это будет сделано, будет решать государство.

Как Вы думаете, люди, которые были у власти, окружение Никиты Сергеевича, в том числе он сам, неужели они не претерпели встречу с Богом в своей жизни?

Мы, конечно, знать этого не можем, это скрыто от глаз людей. Видимо, не пережили, или кто-то пережил, а потом, подобно Иуде, отошел от Бога и Церкви и сознательно боролся.

Многие считают, что если человек узнал Бога, он уже не может стать гонителем и богоборцем. Но это не так, мы знаем, что бесы, которые являются личностями и прекрасно знают, что Бог есть, они сознательно борются с Ним. Как говорит апостол: и бесы веруют, и трепещут.

Думаю, что такая трагедия может совершиться и в жизни человека, когда человек начинает сознательно бороться с Богом. Он не может отрицать очевидные свидетельства существования Бога, но при этом он сознательно продолжает свое богоборчество. Это, наверное, свидетельство развращенности человека. Все мы больны, все несем природу, испорченную грехом в той или иной степени. Если человек не борется, не кается, не пытается исправляться, он может постепенно дойти до дьяволоподобного состояния, как говорили об этом святые отцы. Мы знаем, что антихрист, который придет в последние времена, будет сознательным противником Божиим.

Люди, которые боролись с Православной Церковью, верующими людьми, совершали большие грехи. Придется ли отвечать за их грехи их ныне живущим детям, внукам?

Невозможно сказать однозначно. Из Ветхого Завета мы знаем, что грехи отцов будут отражаться на детях до четвертого поколения. Сын за отца не отвечает. Не значит, что сын будет фактически наказан, но испорченность, которую нес на себе человек, так или иначе передается генетически. Все мы от Адама и Евы несем испорченную грехом природу. Из медицины мы знаем, что если человек, например, страдал глубоким алкоголизмом, то к нему будут склонны его дети, и им лучше воздерживаться от употребления спиртных напитков.

Конечно, если среди предков были гонители, те, кто были, возможно, в расстрельных командах, и человек об этом знает, то, прежде всего, мы можем помочь своим предкам собственной христианской жизнью. Даже не столько молитвой за них, потому что они были сознательными безбожниками, сколько своей христианской жизнью. Есть много свидетельств, когда человек собственной праведной жизнью приводил к Богу людей, родных по крови, но которые были далеки от Бога.

Нам хорошо известно выражение преподобного Серафима Саровского "Стяжи дух мирен, и вокруг тебя тысячи спасутся". Это относится не только к нашей жизни сейчас, но и к нашим родственникам. Мое мнение, что человек спасающийся, может быть, не спасет родственников, которые были богоборцами, но в той или иной степени облегчит их участь. Говорить об этом конкретно сложно, потому что об этом знает только Сам Господь.

Вопрос телезрительницы из Санкт-Петербурга: Мое детство пришлось на времена хрущевских гонений, и я вижу, какую роль это сыграло в моей жизни. Помню эмоциональную обработку детского сознания антирелигиозной пропагандой, когда в третьем классе мы читали рассказ, как бабушка задавила свою внучку веревочкой от крестика. С того времени сформировалось такое отвержение от Бога и Церкви.

Мои родители сознательные коммунисты, и их жизнь, как и жизнь моих детей нельзя назвать счастливой. Мне 56 лет, у меня двое детей, два года назад я начала воцерковляться, Господь привел меня к Себе невероятными путями, но мои дети не могут прийти к Богу. Может быть, надо больше рассказывать о том, к каким страшным последствиям приводит человека неверие.

Спасибо за Ваше личное свидетельство. С возрастом приходит осознание, что без последствий ничего не проходит. Семьдесят лет настойчивой атеистической пропаганды, всецелого воздействия на человека с целью убедить в том, что религия - это только негатив, бесследно не прошли. Уже четверть века, как на государственном уровне не происходит ничего подобного, но по-прежнему очень много людей продолжают относиться к Церкви с большим предубеждением. Несмотря на все, что делает Православная Церковь, живы стереотипы того времени. Даже умными, образованными людьми приводятся глупые аргументы не только хрущевского времени, но и 20-30-х годов. Наверное, должно пройти еще немало времени, чтобы они исчезли.

Вопрос телезрителя из Молдавии: В 2012 году меня парализовало, я не могу ходить. Однажды случайно включил телеканал "Союз" и теперь постоянно смотрю, хочу понять православную веру, как правильно молиться. Очень хочу ходить в храм, но, к большому сожалению, не могу передвигаться. Что Вы мне посоветуете?

Просто так ничего не происходит. Телеканал "Союз" как раз пример положительного воздействия на человека, который узнает о Боге. Хотя человек еще полностью не воцерковился, в том числе потому, что ему это трудно сделать и физически. Но душа его ищет Бога, ищет Истину. Ищущий да обрящет, как сказал Господь. Господь знает Ваши недуги и знает Ваше желание стремиться к Нему. Как говорит Иоанн Златоуст, Господь и намерения человека целует. Конечно, Господь приемлет с радостью и Ваше намерение.

Надо постараться узнать через близких, родственников, где находится ближайшая церковь, постараться пригласить священника, пригласить. Если Вы еще не крещены, попросить крестить Вас, приглашать причащать Вас на дому. Наверное, есть социальные службы, которые помогали бы тем, кому требуется церковное окормление.

Самое главное - личное стремление к Богу и молитва. Мы знаем, что в древности отцы-пустынники, которые находились далеко от храмов, за свою святую, праведную аскетическую жизнь удостаивались причащения от самих Ангелов Божиих. Мы встречаем такие случаи в Житиях святых.

Надо всегда помнить, что если наш любящий Отец попустил такую тяжелую болезнь, значит, это нужно для спасения человека, может привести его к спасению при правильном отношении к этому без особых трудов. Каждому Господь дает свой крест: кто-то должен много трудиться и помогать ближним, а кому-то достаточно просто терпеть ту болезнь, которую послал Господь, и через это тоже сподобляется Царствия Небесного.

Спасибо за Ваши подробные ответы. Наша передача подошла к завершению. Скажите, пожалуйста, на прощание несколько слов нашим зрителям.

Хочется поздравить всех наших зрителей с Праздником Вознесения Господня, который продолжается в эти дни вплоть до Праздника Троицы, Святой Пятидесятницы, когда все мы будем молиться о ниспослании нам благодати Духа Святого. Всех вас поздравляю с наступающим Праздником Святой Троицы. Храни вас всех Господь.

Ведущий: Тимофей Обухов.

Расшифровка: Юлия Подзолова.

August 21st, 2018 , 11:08 pm

Ольги Васильевой - будущего министра образования РФ - посвящена хрущёвской церковной политике.
В статье есть богатый фактический материал не только о хрущёвском, но и о сталинском периоде.

Ольга Васильева. Государственно-церковные отношения хрущевского периода
О конце 1950-х - начале 60-х годов, вошедших в историю как период «хрущевских» гонений на Церковь, за последнее десятилетие написано много серьезных исследований, раскрывающих политические и экономические аспекты этой кампании.

В этот период, наполненный драматизмом, советское руководство в кратчайшие сроки спешило решить религиозную проблему в стране. Говоря о политических аспектах, авторы указывают и на желание построить в СССР общество, коммунистическая идеология которого, освободившаяся от сталинского наследия, еще смогла бы проявить себя, что, в свою очередь, исключало возможность любой духовной альтернативы, особенно религиозной.

Отмечалось, что определенная часть советского общества относилась индифферентно к масштабам кампании, а демократически настроенные «шестидесятники» считали, что в СССР может быть построено справедливое, социально ориентированное государство, где христианству не будет места. Важную роль сыграли и кадровые перестановки. К Е.А. Фурцевой, Л.Ф. Ильичеву, и ранее выражавшим недовольство прежним государственно-церковным курсом, прибавилась ретивая молодежь - А.Н. Шелепин, В.Е. Семичастный, А.И. Аджубей. Комсомольские вожаки стремились к решительной борьбе с Церковью, предлагая ликвидировать ровное отношение с ней как сталинское наследие. А сам «волюнтарист-романтик» Н. Хрущев считал, что в период перехода СССР к предкоммунистическим отношениям распространение научных знаний и изучение законов природы не оставляет места для веры.

Власть не могла не учитывать также и значительно выросшую религиозность вышедших на свободу узников ГУЛАГа. Изживание страха привело к активизации верующих. (Так, в 1955 году в Совет по делам Русской православной церкви поступило 1310 ходатайств и обратилось 1700 просителей об открытии храмов, а в 1956 году было на 955 ходатайств и 599 просителей больше1.)

Важнейшей причиной изменения курса стала и экономическая. Именно жесткий контроль за финансовой деятельностью Церкви ляжет в основу «церковной реформы», речь о которой пойдет ниже.

Практически весь комплекс причин прослеживается сквозь призму жизни и деятельности Председателя Совета по делам Русской православной церкви Г.Г. Карпова. Метаморфоза, происшедшая с ним в период с 1953 по 1958 год, - наглядный пример того, что люди, пришедшие к власти после смерти И. Сталина, не только не учли послевоенный опыт государственно-церковных отношений, но и сознательно искоренили все, что о нем напоминало.

Отчет Г. Карпова на имя Г.М. Маленкова и Н.С. Хрущева «О состоянии русской православной церкви на 1 января 1953 года» очень обстоятелен. Составлен, как и все предыдущие, в спокойном, деловом тоне. На 1 января в СССР «на регистрации состояли 10 891 церковь и 2617 молитвенных домов, из которых 1455 являлись приписными к другим церквям и не имели своего штатного духовенства и исполнительных органов»2.

На 1 января 1953 года в Русской церкви было 59 архиереев, без учета находившихся за границей, 12031 священник и 1150 дьяконов составляли ее клир3. Но эти показатели были меньше, чем в 1952 году. Причину Г. Карпов определил как естественную убыль: «За 1952 год из состава духовенства выбыло по причине смерти 619 человек, а вновь посвящено - 316 человек и возвратились из заштата 80 человек»4. Такое положение экзарх Украины митрополит Иоанн (Соколов) в одной из бесед с уполномоченным Совета по республике охарактеризовал так: «У нас в церкви с кадрами катастрофическое положение, нет священников, и взять их негде»5.

Но, несмотря на эти проблемы, как позитивный момент были отмечены внешнеполитические мероприятия Церкви, самыми важными из которых стали:
2. Составление и утверждение штатов и сметы на содержание Духовной миссии в Иерусалиме, выработка Положения о миссии, инструкций для работников миссии.
3. Подготовка материалов о положении русских монастырей на Афоне для предъявления претензий со стороны Русской и других церквей к греческому правительству и Константинопольскому патриарху.
4. Предъявление Московской патриархией претензий Вселенскому патриарху по вопросам Финляндской и Польской церквей, по заграничным эмигрантским формированиям, настроенным враждебно к Московской патриархии, но поддерживаемым Вселенским патриархом6.
Заканчивался отчет рекомендацией по дальнейшему расширению заграничных связей Церкви.

Стабильность в церковной жизни, о которой докладывал Г. Карпов, менее всего устраивала власть. В марте 1954 года заведующие отделами пропаганды и науки ЦК совместно подготовили на имя Н. Хрущева докладную записку «О крупных недостатках в естественно-научной, антирелигиозной пропаганде»7. Того не надо было ни в чем убеждать. Никита Сергеевич имел большой опыт антицерковной работы. Он был организатором так называемой «ликвидации унии» в 1946 году, за которой последовало «добровольное» воссоединение греко-католиков с Московской патриархией (отголоски этих событий принесли много горя православным на Украине в начале 90-х годов). Кроме этой масштабной акции, он участвовал в 30-е годы в закрытии и уничтожении храмов Киева и Москвы.

Историки-исследователи, называя его «революционным романтиком», отстаивают положение, что Хрущев искренне верил в возможность скорого построения коммунизма, в котором не должно было быть места «религиозным предрассудкам». В это верится с трудом. Забегая вперед излагаемых событий, приведу яркий пример. В августе 1959 года Москву посетил известный итальянский гуманист мэр Флоренции Джорджо Ла Пира. Он был принят Н. Хрущевым, затем неоднократно писал советскому лидеру. И в одном из писем, датируемом 14 марта 1960 года, можно прочесть следующее: «Уважаемый господин Хрущев, от всего сердца желаю Вам скорейшего выздоровления. Вы знаете, я уже писал Вам об этом несколько раз, что я всегда молился Мадонне, нежной матери Христа, к которой Вы с юношеского возраста относились с такой любовью и такой верой, чтобы Вы могли стать подлинным создателем "всеобщего мира" в мире»8. (Это письмо не дошло до адресата, оно было задержано в советском посольстве в Италии и позже передано в МИД.)

Вряд ли Ла Пира стал бы придумывать это. Скорее всего, подобный разговор состоялся при их встрече. Важность этого факта - в дополнительных штрихах к портрету Н. Хрущева: рассуждать о вере и искоренять ее более искусно, чем в довоенные десятилетия, бороться со «сталинским наследием», оставаясь при этом человеком прежней системы по духу и плоти.

И таким был не он один. Выше уже говорилось о том, как новая эпоха отразилась на Г. Карпове. Так, уже в апреле 1954 года в своем письме в ЦК КПСС он будет просить «указаний о задачах Совета для данного времени и установках по практической работе»9, остро чувствуя приближение каких-то событий. И они последовали.

7 июля 1954 года ЦК КПСС принял постановление «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах ее улучшения», в подготовке которого активно участвовали М.А. Суслов, Д.Т. Шепилов и А.Н. Шелепин. Основная мысль документа - осуждение прежней «примиренческой» политики в «церковном вопросе». Предполагалось, по сути, вернуться к довоенным отношениям с Церковью. Звучали призывы к разоблачению «реакционной сущности и вреда религии» и к «наступлению на религиозные пережитки»10. Известно, что перед принятием постановления В. Молотов предупреждал Н. Хрущева, что оно «поссорит нас с духовенством и верующими, принесет массу ошибок». На это последовал ответ: «Будут ошибки - исправим»11.

Первыми на постановление откликнулись архиереи Русской церкви. Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) обратился к патриарху Алексию с просьбой созвать собор для обсуждения создавшегося положения, митрополит Ленинградский Григорий (Чуков) выступил перед студентами духовных школ, публично подвергнув резкой критике происходящее. Призывы к мученичеству зазвучали из уст владыки Вениамина.

Часть членов Президиума ЦК - В. Молотов, Г. Маленков, К. Ворошилов, участвовавшие в сталинской политике «нового курса» 1943-1953 годов в отношениях с Церковью, также выступали против таких резких антирелигиозных атак, считая, что они приведут к нежелательным для страны последствиям. Политическая борьба за власть еще не закончилась, и Хрущев со своими сторонниками вынужден был отступить. Но ненадолго. Уже в отчете Г. Карпова за 1956 год прозвучат горькие слова, отражающие новые процессы в государственно-церковной политике.

«На 1-е января 1956 г. в Советском Союзе состоит на регистрации 13 463 православных церквей и молитвенных домов, из них собственно типовых православных церквей - 10 844 и молитвенных православных домов 2 619.

Эти цифры, как абсолютно точные данные Совета, не для печати и не для пользования в пропагандистских целях, т.к. для заграницы и вообще для пользования ими мы и церковь даем всегда (с 1944 г.) совершенно другие цифры (выделено Карповым. - О.В.).

Если мы общие цифры 1956 г. сравним с данными на 1-е января 1950 г., то уменьшение общего количества церквей и молитвенных домов составит 938 точек (по точным данным). Если мы сравним уменьшение количества церквей с тем, что было ко дню окончания войны (1945 г.), то уменьшение составит, примерно, на две с половиной тысячи точек. По сравнению с данными на 1.1.1955 г. - увеличение на несколько десятков за счет восстановления учета и воссоединения униатов»12.

Изменения коснулись и численности белого духовенства: «...диаконы, протодиаконы, священники и протоиереи на 1-е января 1956 года составляют 12 151 человек, т.е. на 1500 человек меньше, чем это было на 1 июля 1949 года»13.

Что касается возраста духовенства, то цифры были такие: среди 82 архиереев Русской православной церкви 62,2 % старше 60 лет, «в том числе 14 человек в возрасте старше 75 лет, моложе 50 лет только 5 архиереев. Среди священников 64 % были старше 55 лет»14.

По сравнению с послевоенными годами почти вдвое уменьшилось количество монастырей: «Если в 1945 году мы имели в СССР 101 православный монастырь, то сейчас всего 57 монастырей и 9 скитов и в них монашествующих 4570»15.

Но, несмотря на тревожные симптомы в государственно-церковных отношениях, и Г.Г. Карпов, и большинство сотрудников совета пытались противостоять ситуации. Так, в мае 1957 года, выступая перед уполномоченными, Председатель Совета по делам Русской православной церкви подчеркнул, что главное - «...обеспечить стойкие нормальные отношения между государством и церковью»16.

Ни он сам, ни его примиренческая позиция не устраивали власть давно. С середины 1957 года начинается подготовка смещения Г. Карпова с поста председателя. В январе 1958 года в совет приходят новые сотрудники. После знакомства с ними патриарх Алексий в разговоре с Управляющим делами патриархии протопресвитером Н.Ф. Колчицким говорил с тревогой: «Я думаю, что это подготовка к уходу Карпова с должности председателя - это крайне нежелательно... Новым товарищам, вероятно, будет трудно работать, так как они, наверное, были активны в антирелигиозной работе»17.

Годом позже, в январе 1959 года, состоялось закрытое собрание коммунистов Совета по делам Русской православной церкви. На нем звучала резкая критика в адрес Г. Карпова, он был назван главным виновником «ошибок и извращений» (сам председатель отсутствовал из-за болезни сердца).

Вся предыдущая деятельность совета в очередной раз была оценена как примиренческая и пособническая. В вину ставилось все: и поддержка ходатайств об открытии храмов, и ограничение их ликвидации, и льготное налогообложение духовенства по инициативе совета.

Затем против Г. Карпова была разыграна комбинация с участием секретаря ЦК КП Молдавии Д. Ткача и уполномоченного по республике П.Н. Роменского, которой суждено было стать последним штрихом в деле смещения Г. Карпова. Молдавские руководители желали уточнить доходы духовенства и выступили за отмену права Церкви приобретать транспортные средства для «нужд и обслуживания церковных органов». В письме от 5 марта 1959 года, адресованном в ЦК партии, Д. Ткач писал: «Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 22 августа 1945 года № 2137-546-е и от 28 января 1946 г. № 232-101-е церковным организациям и религиозным организациям предоставлено ограниченное право юридического лица. Им разрешено приобретение транспортных средств, покупка в собственность домов и новое строительство зданий. В связи с этим Совнаркомы республик обязываются в планах материально-технического снабжения предусматривать выделение строительных материалов религиозным организациям»18. По мнению партийного лидера Молдавии, Председатель Совета по делам Русской православной церкви был всецело на стороне Церкви и в письме от «10 июля 1953 г. № 644-е уполномоченному по Молдавской ССР было в категорической форме предложено не чинить препятствий духовенству в приобретении автомобилей.

В другом его письме, от 2 октября 1958 года № 2034, содержатся такие указания, которые по существу закрывают доступ финансовым органам к документам, учитывающим доходы церковных организаций, и дают возможность последним уклоняться от обложения налогами»19.

Результат, по мнению Д. Ткача, был ошеломляющим: «Уполномоченный по делам Русской православной церкви при Совете Министров МССР, выполняя эти и подобные распоряжения, стал оказывать активную помощь церквам, монастырям в приобретении ими различных транспортных средств, сельскохозяйственных машин, электростанций, строительных материалов, тем самым способствовать расширению экономической деятельности религиозных организаций, обогащению духовенства, усилению влияния церквей и монастырей на население»20. Эти вопиющие факты не могли иметь место в социалистической Молдавии. И письмо с места (а сколько их было и сколько еще будет в истории Отечества XX века), подписанное Д. Ткачом, жестко выражало общественное мнение: «ЦК КП Молдавии просит Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза поручить Совету Министров СССР отменить постановление СНК СССР от 22 августа 1945 года № 2137-546-е и от 28 января 1946 года № 232-10-е, а также распоряжения председателя Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР тов. Карпова от 10 июля 1953 года № 644/с и 2 октября 1958 года № 2034»21.

Этого удара Г.Г. Карпов уже не вынес. Он остался один на один с новой политической действительностью, которая, используя лозунг «борьбы со сталинизмом», уничтожала и позитивные явления, к которым, безусловно, относились государственно-церковные отношения послевоенного десятилетия. (К тому же и чувствовал он себя все хуже и хуже, очень болело сердце.)

6 марта 1959 года Карпов пишет письмо в ЦК КПСС на имя Фурцевой Е.А. с просьбой его принять. В письме звучит отчаяние, внутренний надлом. Он позволяет себе резкие слова в адрес духовенства. Но, даже будучи почти окончательно сломленным, Карпов продолжает отстаивать прежние принципы отношений с Церковью, подчеркивая их государственную важность:

ЦК КПСС, тов. Фурцевой Е.А.
Я обращаюсь к Вам, Екатерина Алексеевна, только потому, что Вы занимаетесь нашими вопросами.
По сложившимся обстоятельствам сегодня я обратился в ЦК КПСС с просьбой освободить меня от должности председателя Совета и предоставить пенсию.
В моей жизни еще не было такого тяжелого морального переживания. Тяжело было, когда мне в 1956 году был вынесен строгий выговор за нарушение революционной законности в 1937 году - ведь это было первое взыскание, но я осознал и пережил.
Четыре месяца тому назад я был потрясен неожиданной смертью моей жены.
Сейчас новое переживание - не так легко уйти на пенсию после 44-х лет работы (на заводе, во флоте, ВЧК-ОГПУ-МГБ и 16 лет руководителем Совета), но и это переживу, так как вопрос этот тоже личный.
Почти 16 лет надо было общаться с малоприятной средой, в которой развиты все человеческие пороки, но партия поставила для установления необходимых отношений между государством и церковью, для использования церкви в наших государственных интересах, и доверие надо было оправдать.
Могу смело заявить, что совесть моя чиста, что политических ошибок я в работе не допускал, а недостатки в работе были и есть, и, если их понимаешь, всегда быстро исправишь.
...Что я прошу? Я хотел бы, чтобы Вы лично или т. Суслов, или другой Секретарь ЦК КПСС приняли меня.
Личных вопросов в беседе касаться не буду. Я беспокоюсь за дело, которому отдал четвертую часть своей жизни, и после долгих и тяжелых размышлений, когда я подошел почти к грани потери управления собою, я решил обратиться к Вам, т.к. если я не выговорюсь, я никогда не поправлюсь, а главное, считаю своим долгом сказать Вам и Центральному Комитету свои соображения, так как вижу очень серьезные недоразумения, которые, если не поправить, могут привести к неправильным и нежелательным последствиям, а это не в интересах государства.
Карпов Г.Г. 22
(Но ни Фурцева, ни Суслов его не приняли, переложив встречу на заместителя Отдела пропаганды и агитации.)

Через восемь дней, 14 марта, он передает помощнику Фурцевой еще одно письмо. Там нет эмоциональных всплесков, оно обстоятельно и выдержанно, целиком посвящено отстаиванию принципов нормализации отношений государства и Церкви. Карпов подчеркивает внешнеполитические интересы страны, в осуществлении которых может принять участие Русская православная церковь:

Из 14 автокефальных православных церквей мира 9 церквей целиком поддерживают начинания Московской патриархии.
...Сейчас предполагается подготовить и провести в течение 1-2 лет Вселенский собор или Совещание всех православных церквей мира.
...Как же можно проводить эту работу... если мы будем... поощрять грубое администрирование по отношению к церкви и не реагировать на извращения в научно-атеистической пропаганде.
...Я считаю недопустимыми такие действия, как взрыв церковных зданий23.
В письме Г. Карпов отметил также недовольство духовенства массовыми фактами администрирования, сослался на размышления патриарха Алексия об отставке. И, оставаясь верным себе, вновь предложил сделать некоторые уступки - к примеру, «разрешить построить здание для Киевской духовной семинарии»24.

Он знал, что слишком мало времени у него оставалось и что люди, пришедшие к власти, в силу разных причин, включая и малообразованность, не понимают и не будут понимать роли Церкви в истории государства, ее значения в жизни общества. Даже подконтрольная советскому государству, она продолжала нести свою духовную миссию. Он понял это. И духовная роль в этом прозрении принадлежала выдающимся иерархам XX столетия, с которыми ему посчастливилось общаться: патриархам Сергию (Страгородскому) и Алексию (Симанскому), митрополитам Николаю (Ярушевичу) и Григорию (Чукову), архиепископу Луке (Войно-Ясенецкому) и многим другим, с кем сводила его жизнь.

Отставка Г. Карпова затянулась еще на год. За его спиной власть готовила «церковную реформу», рассчитанную на несколько десятилетий и основанную на изменениях самих основ деятельности Русской православной церкви.

Начало ее проведения связано с постановлением ЦК КПСС от 13 января 1960 года «О мерах по ликвидации нарушений духовенством Советского законодательства о культах».

Какие же статьи закона и когда нарушило советское духовенство?

Как известно, ленинский Декрет об отделении Церкви от государства от 23 января 1918 года и последующие инструкции Наркомюста по его проведению в жизнь предусматривали положение, по которому церковным имуществом могли распоряжаться религиозные общества.

«Положение об управлении Русской православной церковью», принятое Поместным собором 31 января 1945 года, отстранило прихожан от управления имуществом и денежными средствами, вернув эту прерогативу, как это и было прежде, настоятелю. «Положение» получило силу документа, утвержденного правительством (постановление Совнаркома было принято 28 января 1945 года)25.

Январское постановление 1960 года отмечало еще одно «нарушение» законодательства о культах: «Следует также отметить, что постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 года "О религиозных объединениях" предоставило религиозным обществам право распоряжаться всем церковным имуществом, ведать наймом служителей культа. Однако вопреки этому закону во главе каждой приходской общины верующих был поставлен настоятель храма, назначаемый специальным архиереем.

Служители культа сосредоточили все руководство приходами в своих руках и используют это в интересах укрепления и распространения религии»26.

Как нарушение законодательства отмечалось также единоличное формирование настоятелями храмов «двадцаток и их исполнительных органов, развитие благотворительной деятельности, воспитание церковного актива в духе непослушания властям»27.

В постановлении ЦК КПСС от 13 января 1960 года подчеркивался и еще один момент, связанный с «узурпацией власти священнослужителями», - ослабление контроля за деятельностью духовенства и религиозных объединений.

А годом позже, 16 января 1961 года, Совет Министров СССР принял специальное постановление «Об усилении контроля за деятельностью церкви». Оно отменило все законодательные акты, принятые в годы Великой Отечественной войны и первое послевоенное десятилетие.

Эти два постановления стали «Правовой» основой «церковной» реформы, включавшей в себя шесть основных положений:

«1) коренная перестройка церковного управления, отстранение духовенства от административных, финансово-хозяйственных дел в религиозных объединениях, что подорвало бы авторитет служителей культа в глазах верующих;
2) восстановление права управления религиозными объединениями органами, выбранными из числа самих верующих;
3) перекрытие всех каналов благотворительной деятельности церкви, которые ранее широко использовались для привлечения новых групп верующих;
4) ликвидация льгот для церковнослужителей в отношении подоходного налога, обложение их как некооперированных кустарей, прекращение государственного социального обслуживания гражданского персонала церкви, снятие профсоюзного обслуживания;
5) ограждение детей от влияния религии;
6) перевод служителей культа на твердые оклады, ограничение материальных стимулов духовенства, что снизило бы его активность»28.

Идеологи «церковной реформы» отчетливо представляли себе, что «перестройка церковного управления» может оказаться делом «сложным и деликатным». Решение было найдено быстро: «Для того чтобы не вызвать каких-либо осложнений в отношениях между церковью и государством, многие мероприятия проводить церковными руками»29.

Так, само отстранение священнослужителей от финансово-хозяйственной деятельности в приходе, ключевое направление «реформы», было проведено по «государственной рекомендации» решением синода Русской православной церкви от 18 апреля 1961 года с дальнейшим утверждением его Архиерейским собором 18 июля 1961 года, постановление которого мог отменить только Поместный собор.

Большинство присутствующих на соборе епископов, понимая всю тяжесть этого решения, до конца не осознавало масштабов начавшихся гонений.

И слова святейшего патриарха Алексия, произнесенные им на соборе, на долгие годы стали путеводной нитью для служения русского священства в новых условиях существования Церкви в советском государстве: «Умный настоятель, благоговейный совершитель богослужений и, что весьма важно, человек безукоризненной жизни всегда сумеет сохранить свой авторитет в приходе. И приход будет прислушиваться к его мнению, а он будет спокоен, что заботы хозяйственные уже не лежат на нем и что он может всецело отдаться духовному руководству своих пасомых»30.

Эти слова-наставления давали силу противостоять лавине «церковной реформы», направленной в первую очередь на изменение всего строя церковной жизни и уничтожение порядка приходского управления. А само ее проведение планировалось на долгие годы.

Одним из первых мероприятий реформы стал единовременный учет всех религиозных объединений. При его проведении было «выявлено много бездействующих церквей, неиспользуемых молитвенных зданий, затухающих приходов. Совет принял меры по ликвидации практики субсидий таким приходам со стороны более сильных религиозных объединений и патриархии, что повлекло прекращение их деятельности. На местах разобрались с каждым религиозным обществом. В соответствии с законом общественные здания, захваченные церковниками в период войны, были возвращены их прежним владельцам и превращены в учреждения культуры, школы. Многие слабые и распавшиеся религиозные объединения сняты с регистрации. Материальная база православия заметно сузилась»31. (Такими словами докладывал в ЦК КПСС Ф. Фуров, зам. Председателя Совета по делам религий, в августе 1970 года, рапортуя об итогах перестройки церковного управления.)

В цифровом измерении это выглядело так: в 1960 году действовало 13 008 православных храмов, к 1970 году их осталось 733832. За десятилетие прекратили «свою деятельность 32 православных монастыря, в том числе Киево-Печерская Лавра. Ныне (1970 год. - О.В.) действует 16 монастырей, в которых проживает 1200 монахов, главным образом, престарелого возраста. Сократилась за последние годы и сеть духовных учебных заведений, прекратили свою деятельность пять православных семинарий; ныне функционируют две Духовные академии и три семинарии. Неуклонно снижается количество учащихся в духовных школах: в 1960 году их было 617, а в 1969/70 учебном году - 447. В минувшем году из духовных школ было направлено на приходы 57 чел. Церковь испытывает ныне кризис с кадрами священнослужителей. В 1969 году из их числа по разным причинам выбыло 214 чел., а посвящено в сан 175 священников»33.

Отчет о десятилетних итогах реформы поражает своей циничностью. Никогда еще до 1960 года власть не вмешивалась так откровенно во внутрицерковную жизнь, нарушая при этом весь строй ее существования. Давление было всегда: и в условиях террора 30-х, и в «новом курсе» 40 - начала 50-х годов. Но такого тотального вмешательства история государственно-церковных отношений еще не знала: «Совет по делам религий получил возможность держать под строгим контролем деятельность Московской патриархии, ее отделов, управлений и должностных лиц, влиять на все принципиальные решения главы церкви и синода, оказывать воздействие на подбор епархиальных архиереев и всех других руководящих деятелей церкви.
В настоящее время сложилась довольно широкая, можно сказать, всеобъемлющая и эффективная система контроля за деятельностью патриархии»34.

Русская православная церковь встретила новые гонения, уже имея большой опыт существования в советском государстве. Так, 16 февраля 1960 года на конференции советской общественности за разоружение выступил патриарх Алексий. С высокой трибуны предстоятель Русской церкви произнес слова о гонениях, которые услышал мир: «Церковь Христова, полагающая своей целью благо людей, от людей же испытывает нападки и порицания, и тем не менее она выполняет свой долг, призывая людей к миру и любви. Кроме того, в таком положении Церкви есть и много утешительного для верных ее членов, ибо что могут значить все усилия человеческого разума против христианства, если двухтысячелетняя история его говорит сама за себя, если все враждебные против него выпады предвидел Сам Христос и дал обетование непоколебимости Церкви, сказав, что и врата адовы не одолеют Церкви Его»35. Это беспрецедентное публичное заявление косвенно поставило точку в карьере Г. Карпова, участь которого была к этому времени определена. 21 февраля он был отправлен на пенсию, а Председателем Совета по делам Русской православной церкви стал В.А. Куроедов, партийный функционер, не обладавший и сотой доли способностей своего предшественника.

За отставкой Карпова последовало снятие с поста председателя Отдела внешних церковных сношений митрополита Николая (Ярушевича), одного из выдающихся иерархов XX столетия, открыто выступавшего против ужесточения государственно-церковного курса.

В июне 1960 года во главе Отдела внешних церковных сношений Русской православной церкви встал архимандрит Никодим (Ротов), с чьим именем будет связано большинство событий церковной жизни последующего драматического десятилетия.

«Церковная реформа» Хрущева - это лишь зримая сторона государственно-церковной политики. Была еще и другая - использование внешних церковных каналов для осуществления политических государственных планов. При этом власть не только не считалась с внешними интересами Церкви, а цинично попирала их, нисколько не заботясь о последствиях, которые могли иметь и имеют длительный исторический резонанс.

Примечания
1 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 33. Д. 90. Л. 64, 140.

2 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 17. Д. 452. Л. 1.

3 Там же. Л. 5.

4 Там же. Л. 4.

6 Там же. Л. 177.

7 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 16. Д. 650. Л. 18.

8 АВП РФ. Ф. 98. Оп. 34. Пор. 20. Пап. 146. Л. 36.

9 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 16. Д. 669. Л. 1.

10 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Т. 8. С. 428-432.

11 Шкаровский М.В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. С. 350.

12 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 16. Д. 754. Л. 36, 37.

13 Там же. Л. 37.

16 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX век. С. 117.

17 Шкаровский М.В. Указ. соч. С. 362. 18 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 33. Д. 126. Л. 30.

21 Там же. Л. 31.

22 РГАНИ. Ф.5. Оп. 33. Д. 126. Л. 35, 36.

23 Там же. Л. 37-41.

25 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 37. Л. 154.

27 Там же. Л. 155.

29 Там же. Л. 159. 30 ЖМП. 1961. №8. С. 6.

31 РГАНИ. Ф.5. Оп. 62. Д. 37. Л. 158.

33 Там же. Л. 158, 159.

34 Там же. Л. 163.

35 ЖМП. 1960. № 3. С. 34-35.

Носила идеологический характер - к концу 1950-х годов Хрущёв начал вынашивать планы о планомерном переходе от социализма к коммунизму, в рамках которого религии уже не было места в новом, коммунистическом обществе: «Он был убеждённым коммунистом, и именно его преданностью коммунистической идеологии объясняются не только перегибы в образовательной и сельскохозяйственной политике, за которые Хрущёву сильно досталось, но и совершенно неоправданная с точки зрения политики атака на религию… религия превращалась в ненужный балласт и чрезвычайно удобного козла отпущения», - писал Заватски .

Особенности [ | ]

Историки выделяют несколько особенностей, характерных именно для этой кампании.

Цель - перевоспитание [ | ]

Сущность нового политического курса была определена в третьей Программе КПСС , принятой в 1961 году. Здесь религия названа «пережитками капитализма в сознании и поведении людей», а борьба против этих пережитков - «составной частью работы [КПСС] по коммунистическому воспитанию» .

По мнению историка Елены Панич, ключевым в новой Программе КПСС стало слово «воспитание». Оно означало, что теперь партия намерена осуществлять не диктатуру пролетариата , а воспитывать достойных членов социалистического (а в перспективе - коммунистического) общества . Прописанный в этой же Программе КПСС «моральный кодекс строителя коммунизма » предусматривал, что члены социалистического общества должны сочетать в себе «духовное богатство, моральную чистоту и физическое совершенство».

Тотальность кампании [ | ]

Второй особенностью кампании стал её небывалый размах. Борьба с религией велась силами не только правоохранительной системы, но и партийных и советских органов власти, руководства и коллективов предприятий, профсоюзов, комсомола, общественных организаций. «Эта тотальность гонений должна была создать для верующих атмосферу отвержения, культурной изоляции, в которой они чувствовали бы себя гражданами второго сорта, изгоями общества, недостойными вместе со всем народом войти в светлое будущее. Одна советская поэтесса писала в те годы: „Молиться можешь ты свободно, но так, чтоб слышал Бог один“», - отметил историк Владимир Степанов .

Антисектантский акцент [ | ]

Третьей отличительной чертой кампании была её направленность. По мнению историка Татьяны Никольской, эта кампания велась против всех религий и конфессий СССР, однако в то же время она носила ярко выраженный антисектантский характер. Так, если в 1930-е годы термины «церковники» и «сектанты» звучали одинаково негативно, то теперь слово «сектанты» звучало особенно ругательно. Именно им было посвящено значительное количество антирелигиозных публикаций в СМИ, литературных произведений и кинофильмов . Председатель Совета по делам религиозных культов при Совете министров СССР Алексей Пузин в закрытом докладе в 1964 году отмечал, что главным образом «сектанты» незаконно привлекались к судебной ответственности .

Ленинградский уполномоченный Совета по делам религиозных культов Н. М. Васильев в 1965 году констатировал сложившийся стереотип: «Среди рядовых, а часто и руководящих работников партийно-советского аппарата под воздействием печати или других факторов принято считать, что верующие русской православной церкви - это одно, терпимы ещё и другие исповедания, а вот сектанты - это какое-то уродство непонятное, и, несмотря на добросовестное отношение к труду, дисциплину, верующие сектанты в сравнении с другими верующими ставятся в разряд лиц, которые не заслуживают полноценного политического доверия » .

Предшествующий этап (1954-1957 годы) [ | ]

7 июля 1954 года вышло постановление ЦК КПСС «О крупных недостатках в научно-атеистической пропаганде и мерах её улучшения». В нём отмечалось оживление деятельности «церкви и различных религиозных сект» и рост числа граждан, отправляющих религиозные обряды. В связи с этим партийным, комсомольским организациям, Министерству просвещения и профсоюзам предписывалось проводить антирелигиозную работу «систематически, со всей настойчивостью, методом убеждения, терпеливого разъяснения и индивидуального подхода к верующим людям» .

Однако на тот момент руководство страной было все ещё коллективным, и спустя четыре месяца (10 ноября 1954 года) года было принято новое постановление «Об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения» . Оно осуждало использование клеветы, оскорблений, административного вмешательства в деятельность религиозных организаций, «вместо развёртывания систематической кропотливой работы по пропаганде естественнонаучных знаний и идейной борьбы с религией» .

В итоге широкомасштабные гонения так и не начались. По мнению историка Дмитрия Поспеловского , «период 1955-1957 годов можно считать самым „либеральным“ для верующих после 1947 года» .

В полной мере антирелигиозная кампания началась после XX съезда КПСС , когда власть Хрущёва укрепилась. Началом кампании можно считать выход секретного постановления ЦК КПСС «О записке отдела пропаганды и агитации ЦК КПСС по союзным республикам „О недостатках научно-атеистической пропаганды“» от 4 октября 1958 года. Оно обязывало партийные, комсомольские и общественные организации развернуть пропагандистское наступление на «религиозные пережитки».

Методы [ | ]

Методы хрущёвской антирелигиозной кампании были разнообразными:

• Давление на религиозных лидеров
• Пропагандистская кампания
• Ликвидация религиозных организаций и снос культовых зданий
• Увеличение налогового бремени на религиозные организации
• Уголовное преследование верующих
• Преследование за «тунеядство»
• Изъятие детей из семей верующих

Давление на религиозных лидеров [ | ]

Центральные органы религиозных организаций в СССР были близки к ликвидации вследствие репрессий 1930-х годов . Однако в ходе Великой Отечественной войны политика Иосифа Сталина по отношению к религии смягчилась: в 1943 году по инициативе Сталина был проведён Архиерейский собор Русской православной церкви , который избрал митрополита Сергия на Патриарший престол, а в 1944 году создан Всесоюзный совет евангельских христиан-баптистов - орган, руководящий объединёнными евангельскими христианами и баптистами (к которым позже была присоединена часть пятидесятников). Возобновилась также деятельность Всесоюзного совета адвентистов седьмого дня (который, впрочем, в 1960 году был распущен) .

Легальные религиозные лидеры оказались в сложном положении: будучи людьми верующими, они были вынуждены всё время балансировать между интересами верующих и политической линией атеистического государства. С одной стороны, наличие централизованного руководства позволяло конфессиям существовать легально, что в агрессивной среде само по себе много значило. С другой стороны, стремясь и дальше оставаться легальными, они были вынуждены искать компромисса, порой заходя слишком далеко.

После начала кампании, на протяжении 1959 года, патриарх Алексий I пытался добиться аудиенции Хрущёва, но безрезультатно . Встречаться ему приходилось с председателем Совета по делам РПЦ Георгием Карповым и его преемником Владимиром Куроедовым .

В 1960 году Куроедов провёл операцию по отстранению от всех занимаемых постов второго лица Московской патриархии митрополита Крутицкого и Коломенского Николая , который отказался безропотно сотрудничать с властями в их мероприятиях по «ограничению религиозной деятельности».

В 1961 году под давлением Куроедова Патриарх ограничил роль настоятелей в приходах чисто богослужебно-пастырскими обязанностями, передав все хозяйственно-финансовые функции исполнительным органам религиозной общины (прихода), то есть приходскому совету и старосте , которые фактически назначались органами государственной власти. Чтобы получить «единогласное одобрение» этих антиканонических новшеств со стороны епископата, Патриарх помог Куроедову созвать архиереев в Троице-Сергиеву лавру 18 июля 1961 года и под предлогом участия в богослужениях провёл там организованный в глубокой тайне Архиерейский собор . Попытка отдельных архиереев во главе с архиепископом Ермогеном (Голубевым) добиться их отмены в 1965 году, после смещения Хрущёва, была пресечена властями.

Давление оказывалось и на другие христианские конфессии. Так, в декабре 1959 года на Пленуме ВСЕХБ «в обстановке давления со стороны внешних» были приняты «Положение о Союзе евангельских христиан-баптистов в СССР» и «Инструктивное письмо старшим пресвитерам ВСЕХБ». Там рекомендовалось ограничить допуск к крещению молодёжи до 30 лет, не приводить на богослужения детей, «изжить» выступления приезжих проповедников, домашние собрания, поездки в другие общины, помощь нуждающимся и даже декламацию стихов. От пресвитеров требовалось «сдерживать нездоровые миссионерские проявления» (то есть фактически не проповедовать неверующим) и «строго соблюдать законодательство о культах» (то есть нести скорее юридическую, чем духовную работу) . Эти требования шли вразрез с вероучением и убеждениями евангельских христиан-баптистов . Недовольство в общинах этими документами, вкупе с общим недовольством методами хрущёвской антирелигиозной кампании, повлекло за собой неожиданные и крайне нежелательные как для государства, так и для руководителей ВСЕХБ последствия в виде создания нелегального оппозиционного Совета церквей ЕХБ .

Пропаганда [ | ]

«Правда о сектантах», «Кому служит „слово божье“», «Мой разрыв с сектантами-трясунами» - «антисектантские» книги, изданные Приморским книгоиздательством в 1958-1959 года в рамках хрущёвской антирелигиозной кампании

До Великой Отечественной войны главным органом антирелигиозной пропаганды был Союз воинствующих безбожников , однако во время войны он приостановил свою деятельность, а впоследствии его функции перешли к обществу «Знание» . Оно не было столь массовым. В компетенцию общества входила организация антирелигиозных лекций, обучение лекторов и подготовка методической литературы. Под эгидой общества выходил научно-популярный пропагандистский журнал «Наука и религия ».

Однако основную роль в пропаганде играли не лекции, а произведения кино, литературы и вал антирелигиозных публикаций в СМИ. Советские писатели, кинематографисты, журналисты получили социальный заказ на выпуск антирелигиозных произведений .

В этот период появились повести «Чудотворная » и «Чрезвычайное» В. Ф. Тендрякова , «Грешница» Н. С. Евдокимова , «Тучи над Борском» С. Л. Лунгина и И. И. Нусинова , «Спасите наши души!» С. Л. Львова и другие .

По многим из них были сняты фильмы. Например, кинокартина «Тучи над Борском » стала культовым фильмом того времени, - несмотря на явные несуразности сюжета и незнание авторами объекта своего творчества (например, по ходу картины пятидесятники совершенно необъяснимо с точки зрения своего вероучения и просто здравого смысла пытаются распять главную героиню Ольгу).

Для публикаций СМИ того времени характерна была высокая эмоциональность, они больше были направлены не на доказательство истинности атеизма, а на возбуждение враждебности к верующим остальной части населения. В отношении верующих часто использовались такие эмоциональные эпитеты, как «мракобесы», «святоши», «фанатики» и т. д. (см. иллюстрации к разделам ниже).

Важная роль в пропагандистской части кампании отводилась антирелигиозным выступлениям бывших священнослужителей и верующих, отрекшихся от Бога. Большой резонанс получило отречение от Бога профессора Ленинградской духовной академии РПЦ протоиерея А. А. Осипова в декабре 1959 года. Немало таких случаев было у протестантов. Газеты того времени часто печатали и перепечатывали подобные истории (статьи республиканских газет перепечатывали областные, областных - районные), многие из этих статей потом выпускались в отдельных печатных сборниках.

Некоторые из отрекшихся активно участвовали в кампании против своих бывших единоверцев: выступали свидетелями обвинения на судах против верующих, сочиняли антирелигиозную литературу. Так, А. А. Осипов до самой смерти продолжал писать антицерковные книги, и даже стал соавтором многократно издававшейся в СССР «Настольной книги атеиста »

Что заставляло верующих идти на предательство, выступая против бывших единоверцев? Вероятно, у каждого были свои собственные мотивы. По свидетельству Н. П. Горетого, пресвитера общины пятидесятников г. Находка, их местный «отреченец» Федор Мячин находился в конфликте со своей общиной из-за супружеской неверности. Работая шофёром, он совершил ДТП. И местный сотрудник КГБ пообещал ему освободить его от уголовной ответственности в обмен на «разоблачения изуверов-пятидесятников». Мячин согласился и стал автором книги «Мой разрыв с сектантами-трясунами» (см. иллюстрацию) .

Антирелигиозные фильмы времён кампании [ | ]

Эксперт в области кинематографа Александр Фёдоров констатировал: «Максимально заточенные на прямое отражение политических решений „верхов“, советские антирелигиозные фильмы эпохи 1950-х - 1980-х годов выполняли предназначенные им „сверху“ функции: обвиняли церковь и верующих в разнообразных грехах и старались внушить широкой аудитории атеистические взгляды» . Характеризуя творческий уровень их создателей, Фёдоров отмечал: «Нельзя не признать, что выдающиеся мастера экрана в целом стремились дистанцироваться от антирелигиозной тематики. Атеистический госзаказ выполнялся в основном кинематографистами второго и третьего ряда» .

Отдельные эпизоды, высмеивающие и очерняющие «служителей культа», вкраплялись в фильмы, в целом далёкие от антирелигиозной тематики. Например, «Берегись автомобиля », «Королева бензоколонки » и другие .

Ликвидация религиозных организаций [ | ]

Одним из главных направлений кампании стала ликвидация религиозных организаций на местах. Совет по делам Русской православной церкви и Совет по делам религиозных культов (в 1965 году объединённые в один Совет по делам религий) принимали меры к снятию с регистрации (и отказам в регистрации) религиозных общин, закрытию монастырей, храмов, домов молитвы, мечетей, синагог .

За время хрущёвской кампании было закрыто 10 000 (половина действовавших после войны) храмов Русской православной церкви (РПЦ) . Из действовавших в 1947 году восьми духовных семинарий РПЦ после хрущёвской кампании осталось только три (из них две - при академиях) . Были закрыты кафедральные соборы в Риге, Кишинёве, Полтаве, Виннице, Новгороде, Орле. Резко уменьшилось число городских и особенно сельских церквей, причём наибольший урон понесли Украина, Белоруссия и Молдавия. В 1963 году общее число православных приходов в СССР по сравнению с 1953 годом было сокращено более чем вдвое. В 1959 году РПЦ имела 63 монастыря и скита (из них 40 - на территории Украины, 14 в Молдавии, три - в Белоруссии, четыре - в республиках Прибалтики и два - в РСФСР ). К середине 1960-х годов осталось только 16 монастырей, число монашествующих, сохранивших монастырскую прописку, сократилось с 3000 до 1500. К 1961 году «регистрацию» (право совершать богослужения) имело 8252 священника и 809 дьяконов, к 1967 году священников оставалось 6694, дьяконов - 653 . Было сокращено и число епископов - ряд епархий на Украине (Днепропетровская, Сумская, Хмельницкая) и в Российской Федерации (Ижевская, Ульяновская, Челябинская) вынужденно перешли на положение «временно-управляемых» архиереями соседних епархий. Киевский и Ленинградский митрополиты были оставлены без викарных епископов. Украинский экзархат лишили возможности издавать журнал «Православний вiсник», выходивший с 1946 года.

В ряде регионов у протестантов, несмотря на большое количество [ ] верующих, не было ни одной легальной общины (например, в Приморском крае). В результате общины вынужденно проводили богослужения нелегально. В это время распространилась практика проведения богослужений в лесах. Подыскивались и другие места, например, Владивостокская община евангельских христиан-баптистов на протяжении нескольких лет проводила богослужения - под открытым небом, на развалинах дома молитвы, который городские власти снесли и запрещали восстановить .

Разрушение храмов [ | ]

За время антирелигиозной кампании были снесены многие храмы, закрытые ещё до Великой Отечественной войны. Среди них немало ценных архитектурных памятников - Троицкий собор в Стрельне , церковь Спаса на Сенной и Греческая церковь на Греческой площади в Санкт-Петербурге, Воскресенский собор - старейшее здание Красноярска, Успенская церковь в Петровском в Московской области и другие . Одновременно шёл массовый снос храмов и домов молитвы, действовавших до начала кампании, но закрытых в период 1959-1964 годов, включая храм Преображения Господня в Преображенском в Москве, Казанскую церковь во Пскове .

Финансовый пресс [ | ]

Борьба с религией в значительной степени велась за счёт средств, изымаемых у самих религиозных организаций, поставленных под неослабный финансовый контроль. Значительную часть пожертвований верующих Богу приходы были вынуждены передавать в «Советский фонд мира » , который, фактически, превратился в «чёрную кассу» КПСС .

Уголовное преследование [ | ]

В октябре 1960 года был обновлён Уголовный кодекс РСФСР. В числе новаций было изменение статьи 142 («Нарушение законов об отделении церкви от государства»), наказание по которой было увеличено до трёх лет лишения свободы. Статья 227, карающая за создание группы (в том числе религиозной), «причиняющей вред здоровью» и посягающей на личность и права граждан, предусматривала до пяти лет лишения свободы. Учитывая накал страстей антирелигиозной кампании, эти статьи нередко трактовались слишком широко . В 1961-1964 годах по этим статьям были осуждены 806 верующих, при этом некоторые из них впоследствии были признаны невиновными - частично или полностью. Например, двое активистов общины пятидесятников города Мыски Кемеровской области , приговорённые к пяти годам в 1963 году, были освобождены в 1965 году. Пятеро адвентистов седьмого дня из Иркутской области , приговорённые в 1963 году к различным срокам, получили досрочное освобождение или полную реабилитацию .

Нередко против верующих использовались обычные уголовные статьи. Например, во Владивостоке трое евангельских христиан-баптистов - Шестовской, Москвич и Ткаченко - были приговорены в 1963 году каждый к одному году реального лишения свободы за хулиганство. Когда их община на развалинах снесённого по распоряжению городской администрации дома молитвы проводила богослужение, то на крыше близлежащего сарая расположилась съёмочная группа местного телевидения, которая делала съёмки для очередного «антисектантского» фильма. Трое верующих остановили трещащую камеру и отняли у оператора кассету, чтобы предъявить её в качестве вещественного доказательства в милиции. Именно этот поступок и был расценен как «хулиганство» .

«Тунеядство» [ | ]

Даже официальное трудоустройство не всегда спасало от высылки. Указ от 4 мая 1961 года мог трактовать официальное трудоустройство как создание видимости добросовестного труда .

Дети [ | ]

Сложнее было с детьми верующих, которые получали религиозное воспитание в семье. Этот вопрос мог решаться путём провоцирования конфликта между детьми и родителями. Так, например, когда в январе 1961 года в г. Находка семиклассница Люба Мезенцева отреклась от родителей-пятидесятников и высказала пожелание жить в детском доме, то и одноклассники, и руководство школы, и комсомольское руководство выступили в её поддержку.

В 1962 году в Зелёном городе Днепропетровской области семью адвентистов Залозных лишили родительских прав на четырёх сыновей (8-13 лет) из-за того, что мальчики не посещали школу по субботам .

В качестве реакции на это в среде протестантов в СССР возникло оппозиционное движение, приведшее к расколу ВСЕХБ и формированию альтернативного межцерковного органа - Совета Церквей ЕХБ (СЦ ЕХБ) . Во главе этого движения стояли молодые пресвитеры - , Георгий Винс и другие.

Как отмечала историк Елена Панич, "в среде евангельских христиан-баптистов возникло фактически две точки зрения касательно запрещённого служения. Одна из них неофициально воплощалась ВСЕХБ и состояла в том, что запрещающие документы «не вечны» , поэтому если поместным церквям удастся в практике повседневной жизни их нарушить без особого для себя ущерба, то это состояние можно считать нормальным. Вторая точка зрения не сразу, но постепенно, сформировалась в среде оппозиционного движения и активно проповедовалась сторонниками Совета церквей. Она состояла в том, что необходимо организовать массовое движение верующих с требованиями изменить советское законодательство. Но для этого, по их мнению, необходимо было сначала искоренить то приспособленчество служителей ВСЕХБ, которое позволяло этой институции существовать в условиях тоталитарного государства и которое Совет церквей считал греховным отступлением от Божьей истины" .

СЦ ЕХБ впервые заявил о себе в 1961 году (на тот момент стоящие во главе движения пресвитеры именовались «Инициативной группой»), а к 1963 году окончательно сформировался и выпустил первый номер своего официального печатного органа - журнала «Вестник Спасения» (выходящего под названием «Вестник Истины» и поныне).

СЦ ЕХБ игнорировал советское законодательство о религии. Было создано издательство «Христианин» - сеть подпольных типографий в разных уголках СССР, печатавших духовную литературу сначала примитивными гектографами («синькой»), а затем на более высоком полиграфическом уровне. При СЦ ЕХБ был создан Совет родственников узников - орган, оказывающий помощь верующим, в результате гонений оказавшимся в местах лишения свободы, и их семьям. Практически все церкви, входящие в СЦ ЕХБ, не имели регистрации (позднее отсутствие государственной регистрации церквей стало принципиальным требованием к церквям). Богослужения проводились по квартирам, частным постройкам, а иногда и на поляне в лесу. В 1966 году СЦ ЕХБ организовал массовую акцию протеста у здания ЦК КПСС в Москве.

Похожие движения, хотя и не столь массовые, возникли и в других конфессиях. У пятидесятников появилось братство нерегистрированных общин, ныне оформленное как Объединённая церковь христиан веры евангельской . Кроме того, у пятидесятников получило распространение движение «эмиграционников», которые открыто боролись за право эмиграции из СССР по религиозным мотивам . Своё движение «нерегистрированных» имело место и у адвентистов седьмого дня. У православных существовавшие ещё с 1920-х годов «катакомбные общины» пополнялись священниками, лишёнными регистрации и возможности служить легально при Хрущёве .

Реакция общества [ | ]

Массированная антирелигиозная кампания оставила глубокий след в общественном сознании . Пропагандистам, стремившимся не просто доказать ошибочность воззрений верующих, но и идеологически оправдать в глазах общества насильственные методы борьбы с религией, отчасти удалось этого достичь . Советские антирелигиозные фильмы («Тучи над Борском», «Чудотоворная», «Армагеддон», «Грешница», «Конец света», «Цветок на камне» ) в сочетании с другими средствами пропаганды вызвали негативное отношение к верующим даже на бытовом уровне.

Так, Варвара Горетая (жена пресвитера пятидесятнической общины г. Находка Н. П. Горетого) после отправки мужа в исправительно-трудовой лагерь, осталась одна с шестью детьми и долго не могла найти работу. Потом всё-таки сумела устроиться санитаркой в детской больнице. Через некоторое время главврач больницы сказала ей: «Я бы с удовольствием перевела Вас на кухню, там очень нужны такие честные и умелые люди, но не могу, так как Вы баптистка (баптистами часто называли всех „сектантов“, будь они хоть адвентистами или пятидесятниками), и люди знают, что Вы можете отравить молоко». Это говорилось многодетной матери, растившей детей в очень тяжёлых условиях .

Впрочем, иногда антирелигиозная пропаганда имела и обратный эффект, пробуждая в людях интерес к верующим. Н. П. Горетой вспоминал: «Органы КГБ в газетах „Находкинский рабочий“, в краевой „Правде Дальнего Востока“ обливали нас, дальневосточных пятидесятников, большими ушатами самой зловонной грязи. Но „не бывает худа без добра“ - так гласит старая русская пословица. О наших молитвенных собраниях в Находке, в поселке, именуемом Американка, мало кто знал. А поскольку в газетах был адрес нашего молитвенного дома, то многие заинтересовались, что мы за люди» .

Итоги [ | ]

В 1964 году, ещё до отстранения Никиты Хрущёва от власти (октябрь 1964 года), антирелигиозная кампания пошла на спад (возможно, что инициатива по её затормаживанию исходила не от самого Хрущёва). Однако стабильность выстроенных в послевоенное время отношений между государством и верующими была нарушена: государство получило крайне нежелательные для себя нелегальные организации вроде СЦ ЕХБ и его аналогов в других конфессиях, состоящие из людей глубоко убеждённых в своей правоте, жертвенных и дисциплинированных . До самого падения Советской власти государство так и не смогло справиться с этими организациями . Скорее всего, антирелигиозная кампания не привела к существенному сокращению числа верующих. Более того, в отдельных местностях за хрущёвский период даже увеличилось число крещений. Например, в Тамбовской области в 1957 году были крещены 32,9 % родившихся детей, а в 1964 году - 53,6 % родившихся детей .

Антирелигиозная кампания показала, что уничтожить религию крайне сложно, и впредь советское государство вынуждено было вести себя более осмотрительно .

Протоиерей Вячеслав Перевезенцев. Сегодня у нас в гостях отец Александр Мазырин, преподаватель Свято-Тихоновского православного Университета, преподаватель Церковной истории, новейшей Церковной истории. И речь сегодня пойдёт о теме, которая, как мне представляется, очень важная, потому что очень много есть страниц в этой новейшей истории нашей, то есть истории, буквально, которой мы являемся, так или иначе, современниками, которые для нас в силу понятных, а иногда и не очень понятных причин, не до конца известны. И, в частности, речь идёт и о церковных гонениях. И вот сегодняшнее выступление отца Александра будет посвящено именно гонениям на , ответу Церкви на эти гонения, и сравнение гонений в разные периоды новейшей Церковной истории. Я думаю, что где-то около часа уйдёт время на сообщение отца Александра, а затем и, мне кажется, это было бы очень хорошо, если бы вы смогли задать свои вопросы и по тому, что вы сейчас услышите, и, те вопросы, которые вам хочется задать нашему гостю. Давайте начнём.

Иерей Александр Мазырин. Спасибо большое, отец Вячеслав, спасибо, дорогие братья и сестры, за интерес к теме гонений на Русскую .

Взаимоотношения Советской власти и русской Церкви с самого начала, буквально, с первых же дней стали развиваться как острый конфликт. Как представляется, исходной точкой, причиной этого являлась идеологическая несовместимость большевистского учения с православной верой, да и, вообще, с религией. Характерное суждение на этот счёт вождя большевизма Ленина изложено ещё в 1913 году в письме к писателю Горькому. Процитирую: «Всякий боженька есть труположество, всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыносимейшая мерзость. Это самая опасная мерзость и самая гнусная зараза» . И неудивительно, что, придя к власти, Ленин и его единомышленники сразу же стали бороться с тем, что они считали этой «невыносимейшей мерзостью». Гонение на со стороны большевиков развернулось буквально в первые же дни Советской власти, и осуществлялось в различных формах. Прежде всего, это проявилось в законодательной деятельности большевиков. Известно, что первым советским декретом был «Декрет о мире», вторым декретом, принятым 26 октября, то есть через день после переворота, был «Декрет о земле». Так вот, уже в этом декрете говорилось: «Все земли удельные и монастырские, церковные, со всем их живым и мёртвым инвентарём, усадебными постройками и всеми принадлежностями переходят в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных советов крестьянских депутатов вплоть до Учредительного собрания». Учредительное собрание, как известно, большевиками было разогнано в январе 1918 года. Но примечательно, что уже на второй день росчерком пера все церковные землевладения со всем, что на них находилось, поскольку всё находится на земле, то, получается, всё церковное имущество сразу же было у Церкви изъято. Первоначально, правда, лишь на бумаге, но довольно быстро большевики приступили уже к практическому проведению в жизнь этой программы. А затем, в ноябре и декабре, в январе последовала целая серия большевистских декретов, так или иначе, направленных против Церкви – декреты о браке, декреты о духовных школах, декреты о военном духовенстве и так далее. Апофеозом такого антицерковного законотворчества большевиков стал известный декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви. Декрет, который редактировал лично Ленин и к которому большевики имели особое внимание. Этим декретом не только лишалась права владеть какой-либо собственностью, в декрете было акцентировано то, что религиозное общество, вообще, не имеет права юридического лица. De jure Церкви, как единой организации, с момента издания этого декрета в Советской России, как бы, больше и не было. Большевики соглашались иметь дело лишь с местными религиозными обществами, то есть, фактически, с приходами. Высшее Церковное управление, епархиальное управление, и даже благочинническое управление – всё это оказывалось вне закона. Проходивший в то время в Москве Поместный собор быстро и резко отозвался на этот ленинский акт, заявив, что «Декрет об отделении Церкви от государства представляет собою под видом закона о свободе совести злостное покушение на весь строй жизни православной Церкви и акт открытого против неё гонения. Всякое участие, как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к православной Церкви. И навлекает на виновных лиц православного исповедания тягчайшей церковной кары, вплоть до отлучения от Церкви», – постановил собор 25 января 1918 года, то есть через два дня после выхода в свет декрета.

В том, что большевики стремились разрушить, как было сказано в соборном определении, весь строй жизни православной Церкви, сомнений быть не могло. 8 отдел Наркомюста, который должен был проводить в жизнь этот декрет, был прямо, без обиняков, назван Ликвидационным. То есть большевики, в общем-то, ни от кого и не скрывали, что ими уготовано Церкви – ликвидация. В программе ВКП(б), принятой на съезде в марте 1919 года, прямо было сказано, что «По отношению к ВКП не удовлетворяется декретированным уже отделением Церкви от государства и школы от Церкви ». Свою цель партия, согласно этой программе, видела «в полном отмирании религиозных предрассудков », как было сказано. Чтобы всем было понятно, начальник 8 отдела Наркомюста, Ликвидационного, Красиков пояснял: «Мы, коммунисты, своей программой и всей своей политикой, выражающейся в советском законодательстве, намечаем единственный, в конечном счёте, путь, как религии, так и всем её агентам – это путь в архив истории ». При этом формально, несмотря на такое откровенное богоборчество, формально Советская власть религию, как таковую, не преследовала. Декретом об отделении Церкви от государства запрещались какие-либо местные законы или постановления, которые бы стесняли или ограничивали свободу совести. А также и в конституции РСФСР, принятой летом 1918 года, было сказано, что свобода религиозной и антирелигиозной пропаганды признаётся за всеми гражданами. Позднее, правда, уже в 1920 – 30-е годы формулировки были несколько скорректированы, и о свободе религиозной пропаганды в них уже не говорилось, говорилось лишь о возможности отправления культа. Но, тем не менее, свобода совести постулировалась в советских конституциях всегда – с первой до последней. В то же время конституциями 1918 и 1925 годов закреплялось лишение избирательных прав целого ряда групп советских граждан, в том числе монахов и духовных служителей Церквей. То есть там существовала довольно-таки большая категория лиц, именуемых «лишенцами». На практике «лишенцы» ограничивались не только в избирательных правах, но и во многом другом – не получали пенсии и пособий, и продуктовых карточек, что вообще-то в условиях голода и Гражданской войны было вопросом жизни и смерти. Напротив, налоги и прочие платежи для «лишенцев» были существенно выше, чем для остальных граждан. Детям «лишенцев» было крайне затруднительно получить образование выше начального. То есть формально не запрещалось учиться в школах и даже в ВУЗах, в том числе и детям духовенства. Но при этом заявлялось, что на всех мест не хватает, и поэтому Советская власть в первую очередь будет обеспечивать возможность образования для детей трудящихся, а дети эксплуататоров – в последнюю очередь. Что на практике, как правило, означало – никогда. Только лишь конституцией 1936 года все советские граждане были формально уравнены в правах, но фактического прекращения преследования служителей Церкви это вовсе не означало, о чём ещё поговорим особо.

Принятие антицерковного законодательства сопровождалось развёртыванием атеистической пропаганды, причём в самых оскорбительных для верующих формах. Так, с конца 1918 года началась шумная кампания по вскрытию святых мощей. За два года было осуществлено 66 вскрытий на территории, занятой красными. Согласно циркуляру НКВД, после вскрытия мощи надлежало выставлять в разоблачённом виде либо на прежнем месте, либо доставлять в музей или другие общественные здания для публичного постоянного осмотра. Это декрет 1919 года, а в 1920 году, в июле, Совнаркомом было принято постановление уже о ликвидации мощей во всероссийском масштабе. Ликвидация подразумевала не просто вскрытие мощей, но их изъятие у Церкви. Очевидно было, что подобного рода деятельность большевиков в корне противоречит даже ими же самими декларированному принципу отделения Церкви от государства. Патриарх Тихон в связи с этим вынужден был апеллировать к декрету. Он писал председателю ВЦИКа Калинину: «Мощи и иконы , и восковые свечи – всё это предметы культа. И гонение на мощи является актом явно незаконным с точки зрения советского законодательства ». Тем не менее, резолюция на письме Патриарха была краткой: «Оставить без последствий ». И эта шумная антицерковная кампания продолжалась. Огромными тиражами издавалась атеистическая печатная продукция – книги, брошюры, журналы, газеты, плакаты. Это одних наименований атеистических журналов всероссийских, всесоюзных были десятки. Самый известный журнал (и одноимённая газета) «Безбожник» выходил с 1922 года. «Безбожник у станка», «Сельский безбожник», «Антирелигиозник». Даже выходил журнал «Безбожный крокодил». В 1925 году существовавшее «Общество друзей газеты «Безбожник» было преобразовано в «Союз безбожников». А в 1929 году эта организация была переименована в «Союз воинствующих безбожников». Переименование говорило само за себя.

Номер газеты «Безбожник», вышедший незадолго до начала Великой Отечественной войны

Помимо антицерковных законодательства и пропаганды в своей борьбе с большевики не менее активно использовали массовый террор. Этот террор также был развёрнут с первых же дней Советской власти. 25 октября 1917 (по старому стилю) они захватили власть в Петрограде, а уже 31 октября, то есть недели не прошло, в Царском селе красногвардейцами по приказу комиссара Дыбенко был расстрелян протоиерей Иоанн Кочуров, первый по времени новомученик Русской Церкви. 25 января 1918 года в день взятия большевиками Киева возле стен Киево-Печерской Лавры был убит старейший иерарх русской Церкви почётный председатель Поместного Собора, который тогда проходил в Москве, митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Большевики официально открестились от этого убийства, но очевидно, что если оно и не было совершено непосредственно ими, то стало результатом поощряемого ими революционного насилия. Патриарх Тихон отозвался на развёртывание этого насилия настолько жёстко, насколько позволяло его положение. 19 января 1918 года он издал послание, в котором провозглашал: «Остановитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым, анафематствуем вас ». Прямо большевики в патриаршем послании упомянуты не были, но среди прочих злодеяний, которые обличал Патриарх, в послании были упомянуты расстрел соборов Московского Кремля, захват безбожными властелинами тьмы века сего чтимых верующими обителей, и таких как Александро-Невская Лавра, объявление их каким-то, якобы, народным достоянием. Иными словами, прямо перечислялись мероприятия Советской власти. Попытка захвата Лавры в Петрограде имела место совсем незадолго до того, 13 января 1918 года и закончилась человеческими жертвами. Соответственно, есть все основания считать Советскую власть анафематствованной. Собравшийся 20 января собор первым делом заслушал послание Патриарха и выразил своё полное согласие. То есть это не было частное мнение Патриарха, это было выражением соборного голоса Церкви. 22 января было принято постановление: «Священный собор православной Российской Церкви с любовью приветствует послание святейшего Патриарха Тихона, карающее злых лиходеев и обличающее врагов Церкви Христовой ". Злых лиходеев , однако, соборное проклятие не остановило. С осени 1918 года большевистская власть уже открыто перешла к политике красного террора. В издававшемся тогда «Еженедельнике ЧК» регулярно публиковались длинные списки расстрелянных заложников, среди которых видное место занимают представители Церкви. Так, например, в №6 «Еженедельника ЧК» за октябрь 1918 буднично сообщалось о расстреле Нижегородским ГубЧК 41 человека из вражеского лагеря. Список начинался так: «1. Августин, архимандрит. 2. Орловский Николай Васильевич, протоиерей …» и так далее. Всего 41 имя. Общее число жертв среди духовенства, монашествующих, активных мирян быстро пошло сначала на десятки, потом на сотни, а к концу Гражданской войны уже и на тысячи. Одних только православных архиереев в 1918 – 22 годах было казнено более 20 человек, примерно каждый седьмой.

Даже и когда основные бои Гражданской войны закончились, Ленин, уже совсем больной, и не имевший возможности лично участвовать в заседаниях Политбюро, никак не мог обуздать свою патологическую кровожадность в отношении Церкви. В марте 1922 года он писал в секретном письме членам Политбюро по поводу развёрнутой тогда кампании изъятия ценностей, якобы для спасения голодающих. А в действительности большевики преследовали в этой кампании совсем другие цели. Ленин писал: «Изъятие ценностей, в особенности, самых богатых лавр, монастырей и церквей должно быть произведено с беспощадной решительностью, безусловно, ни перед чем не останавливаясь, и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать " . О спасении голодающих в этом письме Ленина нет ни слова. Венцом кампании изъятия церковных ценностей должен был стать показательный судебный процесс над Патриархом Тихоном и его последующий расстрел. Однако этого не произошло.

Борьба за международное признание и начатая новая экономическая политика (НЭП), предусматривавшая определённую внутреннюю либерализацию, побудили большевистское руководство, в котором всё более значимой становилась роль Сталина, отложить проведение ленинских антицерковных установок на потом . Из этого, конечно, вовсе не следует, что Сталин был настроен как-то мягче по отношению к Церкви, чем Ленин. Он также считал, что уничтожение Церкви является одной из важнейших задач Советской власти. Но только если Ленин и Троцкий готовы были видеть в борьбе с задачу №1, то Сталин и его единомышленники считали, что есть более важные задачи – задача укрепления власти, укрепления внутреннего положения большевиков, укрепления международного положения. И когда эти задачи будут решены, можно вернуться к борьбе с Церковью. Развернувшаяся с 1922 года внутрипартийная борьба привела к тому, что внимание большевистских вождей к Церкви заметно ослабело. В результате период с 1922 по 1927 был временем своего рода передышки для Церкви. Тем, не менее, антицерковные установки никуда не исчезали.

В сентябре 1927 года в опубликованной в советских газетах беседе с первой американской рабочей делегацией Сталин откровенно заявил: »Партия не может быть нейтральной в отношении носителей религиозных предрассудков и в отношении реакционного духовенства, отравляющего сознание трудящихся масс. Подавили ли мы реакционное духовенство? Да, подавили. Беда только в том, что оно ещё не вполне ликвидировано " . Надо заметить, что в стенограмме беседы Сталина с американской делегацией этих людоедских слов – «Беда в том, что духовенство ещё не до конца ликвидировано » – нет. Но когда эта беседа готовилась к печати, сам Сталин лично их внёс, и в итоге эта фраза попала во все главные советские газеты того времени. Конечно, можно было задаться вопросом – кто включается в состав именно «реакционного» духовенства? Практика действий Советской власти и отдельные высказывания её видных представителей показывают, что сама по себе вера была в глазах большевиков явлением «реакционным». «Реакционер», «контрреволюционер» – это всякий, кто не разделяет в полной мере большевистской богоборческой идеологии. Независимо от того, каким бы лояльным по отношению к власти, в гражданском отношении, не был бы верующий человек, уже в силу своей религиозности он рассматривался большевистской властью как враг. И лишь вопросом тактики являлась очерёдность нанесения по нему удара, кто будет ликвидирован в первую очередь, кто – во вторую. В конечном итоге, религия, как таковая, подлежала ликвидации. С конца 1920-х годов процесс ликвидации «реакционного», по выражению Сталина, духовенства вновь начал набирать обороты, расстрелы служителей Церкви возобновились. Развёрнутое в то время наступление на крестьянство, коллективизация, подразумевало и резкое усиление антицерковного террора. Общее число арестованных за веру в период коллективизации существенно превзошло число репрессированных в годы Гражданской войны, по некоторым оценкам – в 3 раза. При том, что число пострадавших за веру в период Гражданской войны оценивается до 10 тысяч .

В период же относительного ослабления террора в 1920-е годы, то есть в период НЭПа, в число важнейших направлений борьбы с вошла секретная деятельность органов ГПУ, направленная на дискредитацию и разложение Церкви изнутри. План по осуществлению в Церкви масштабного раскола был предложен в 1922 году, в связи с кампанией изъятия церковных ценностей, вторым в то время человеком в партии – Троцким. В марте 1922 Троцкий предложил Политбюро «повалить контрреволюционную часть церковников, в руках коих фактическое управление ». Троцкий предлагал выдвинуть на первый план, как он именовал «сменовеховское духовенство, соглашательское », настроенное на контакт с властью. В то же время это самое «сменовеховское » духовенство Троцкий предлагал рассматривать как «опаснейшего врага завтрашнего дня " . То есть Троцкий предлагал изменить тактику – вместо нанесения по Церкви лобового удара, как это практиковалось в период Гражданской войны – разделение Церкви и её уничтожение по частям. Причём, уничтожение с помощью самих же «церковников», тех из них, кто готов был ценою фактически предательства своих собратьев спасать себя и содействовать богоборческой власти в её борьбе с . После того, как Политбюро одобрило план Троцкого, была запущена кампания по насаждению обновленческого раскола. Вероятно, про обновленцев многие слышали, однако, зачастую представление о том, кто это были такие достаточно далеки от того, что в действительности это было за явление. Многие думают, что обновленцы – это те, кто, как следует из самого их названия, стремился каким-то особым образом обновить жизнь Церкви, в первую очередь, богослужение, перевести его на русский язык, как-то упростить и подстроить под современность. В обновленческих программах, действительно, такие положения содержались, но в действительности никаких реформ, за исключением введения женатого епископата и второбрачия духовенства, обновленцы не предпринимали. Сущность обновленчества заключалась вовсе не в каком-то церковном модернизме. Она, как охарактеризовал ещё Собор в 1918 году, была в «церковном большевизме»: в готовности сотрудничать с богоборческой властью и, более того, даже пытаться добиваться каких-то собственных корыстных целей, опираясь на эту богоборческую власть. В задачу обновленцев входило выявление, так называемых «церковных контрреволюционеров» и их последующее осуждение от имени Церкви. Так, в июле 1922 года в Петрограде ревтрибуналом 10 человек служителей Церкви, во главе с митрополитом Петроградским Вениамином, были приговорены к расстрелу, якобы, за сопротивление изъятию церковных ценностей. На следующий день после вынесения этого приговора трибуналом обновленческое ВЦУ [высшее церковное управление – ред. ] постановило: «Бывшего Петроградского митрополита Вениамина, изобличённого в измене своему архипастырскому долгу, лишить священного сана и монашества ». Также «лишались сана» и другие осуждённые с ним на священнослужители. А миряне, осуждённые с митрополитом Вениамином, отлучались обновленцами от Церкви.

В мае 1923 года обновленцами был проведён лже-собор, на котором аналогичные постановления были вынесены и в отношении Патриарха Тихона. Было объявлено о том, что отныне это не Патриарх Тихон, а расстрига-мирянин Василий Беллавин, как звали святителя Тихона в миру.

Нетрудно догадаться, каким было отношение к обновленцам в православном народе. Даже у самих сотрудников ГПУ обновленцы вызывали чувство брезгливости. В обзоре ГПУ за август 1922 г., который был подготовлен для партийно-советского руководства, о них говорилось: «Истинные ревнители православия к ним не идут. Среди них последний сброд, не имеющий авторитета среди верующей массы " . Патриарх Тихон и оставшиеся ему верными архиереи и священники, которых обновленцы и богоборцы стали уничижительно называть «тихоновцами», воспринимались верующими совсем по-другому.

Патриарха Тихона уже при жизни многие почитали как святого. Обновленческие храмы, хотя и передаваемые повсеместно властями в распоряжение раскольников, стояли пустыми, в то время как немногочисленные храмы, остававшиеся у «тихоновцев», были переполнены.

Не в последнюю очередь именно такой провал обновленцев в народе побудил в 1923 году большевистское руководство сменить тактику. Политбюро так и не решилось окончательно дать санкцию на расстрел Патриарха, и летом 1923 он был освобождён. Но при этом власть постаралась всячески его дискредитировать в глазах верующих. Патриарху Тихону стали систематически навязываться такие шаги, которые должны были оттолкнуть от него церковных ревнителей. Первым таким актом стало покаянное заявление Патриарха, которое он писал в июне 1923, обратившись в Верховный суд с заявлением «Я отныне Советской власти не враг ». Позиция Патриарха была действительно не бескомпромиссной. Но от готовности служить большевистской власти, как это делали обновленцы, святитель Тихон был далёк. «Я написал, что я отныне не враг Советской власти, но я не писал, что я ей друг », – говорил он в своём кругу.

Власть продолжала всячески преследовать Патриарха, и только в апреле 1925 года избавила его от нового ареста, к которому уже всё было готово и уже даже было заведено следственное дело. Причём, не исключено, что эта смерть не была естественной. Хотя никаких документальных данных на этот счёт нет, но, тем не менее, личные свидетельства о том, что Патриарх Тихон был отравлен, существовали. Действительно, власть, не сумев подчинить Патриарха себе, и, не решаясь расправиться с ним открыто, была весьма заинтересована в его устранении через отравление.

Патриарх Тихон и священномученик Пётр (Полянский), митрополит Крутицкий. Троица, 1924 год.

В отношении преемников Патриарха Тихона, первым из которых стал патриарший местоблюститель митрополит Пётр (Полянский), а затем его заместитель митрополит Сергий (Страгородский), власть продолжала политику, смысл которой очень хорошо выразил начальник секретного отдела ОГПУ Дерибас. Он писал в секретной записке своему коллеге по поводу успехов своих украинских коллег в борьбе с украинскими автокефалистами, так называемыми, «липковцами», по имени главы этих автокефалистов-самосвятов Василия Липковского: «Напрасно мы волновались по поводу результатов погрома «липковщины», они оказались блестящими. И репрессалии были пустяковыми, и шуму было очень мало. А, между тем, они поставили автокефалистов на оба колена, сделали то, что мы хотим сделать с тихоновцами, но никак не можем «. Дерибас писал это в 1926 году. Таким образом, задача, которую ОГПУ ставил перед собой в отношении патриаршей Церкви, на таком образном языке Дерибаса, сводилась к тому, чтобы »поставить на оба колена « с минимальным шумом и репрессалиями, как это было сделано с украинскими автокефалистами. Однако справиться с этой задачей власть так и не смогла, без репрессий обойтись никак не удалось.

Преемник Патриарха Тихона митрополит Пётр твёрдо стоял на позиции, смысл которой заключался в том, что контрреволюция – это не грех и не дело Церкви с ней бороться. Власть требовала от него церковного осуждения в первую очередь русского зарубежного епископата за его антисоветскую деятельность. Митрополит Пётр не пошёл даже на то, чтобы уволить главу русской зарубежной Церкви, митрополита Антония (Храповицкого) с Киевской кафедры, которую тот с 1918 года занимал, хотя с 1919 года в Киеве уже не появлялся. И поэтому формально его уволить, наверное, можно было, но митрополит Пётр даже это отказался сделать, заявляя, что за политические преступления Церковь не судит. Такая непреклонная линия митрополита Петра привела к тому, что, проуправляв всего лишь 8 месяцев после кончины Патриарха, с апреля по декабрь 1925 года, он был арестован и на свободу более не вышел.

12 лет глава Русской Церкви, о чём не все знают, провёл в невыносимых, нечеловеческих условиях, по большей части в одиночных камерах. Ему предлагали свободу, возвращение к управлению , в обмен на секретное сотрудничество с ОГПУ. Однако митрополит Пётр ответил Менжинскому, председателю ОГПУ, что »Подобного рода занятия не сходны его натуре и несовместимы с его званиями " . Его содержали в подвальных камерах, он годами не видел солнечного света, но сломить его богоборцы так и не смогли. И, в конце концов, в октябре 1937 года священномученик Пётр был расстрелян, как и множество других иерархов, священников и мирян. Нельзя согласиться с утверждением некоторых авторов о том, что иерархия Русской Церкви в 1920-е годы капитулировала перед Советской властью. Ни митрополит Пётр, ни другие указанные Патриархом Тихоном кандидаты в местоблюстители – митрополит Кирилл (Смирнов), митрополит Агафангел – ни множество других иерархов русской Церкви властью сломлены не были. Как писал митрополит Иосиф (Петровых), ещё один кандидат в заместители патриаршего местоблюстителя: «Смерть мучеников есть победа над насилием, а не поражение ». Это именно мученический и исповеднический подвиг Русской Церкви стал главным ответом на гонения. И именно подвиг мучеников стал тем, что, в конечном итоге, и превзошло эту сатанинскую злобу гонителей, стал тем камнем, на котором выстояла Русская .

Священномученик Кирилл (Смирнов), митрополит Казанский. Фото из следственного дела.

Но были среди наших иерархов и те, кто считал необходимым идти на всевозможные компромиссы с богоборческой властью, если только эти компромиссы не затрагивают существа веры. Надо, однако, заметить, что вопросы собственно вероучительные богоборческую власть интересовали в последнюю очередь. Большевикам было безразлично, сколько исповедует во Христе Иисусе ипостасей и сколько природ и так далее. Большевики всячески домогались превращения Московской патриархии в марионеточную структуру, во всём послушную советской госбезопасности. И были такие иерархи, которые в отличие от патриаршего местоблюстителя считали, что идти на сотрудничество с органами ОГПУ и НКВД можно, если это делать в интересах Церкви, если с помощью такого сотрудничества удастся вывести хотя бы часть церковной структуры из под удара большевиков. На такую компромиссную позицию в 1927 году встал заместитель патриаршего местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский). В своём кругу он прямо говорил о том, что его отношение к Советской власти основано на маневрировании, с целью сохранить Церковь в тяжёлых для неё современных условиях. Маневрирование это, конечно, не капитуляция, хотя у многих церковных ревнителей такая сверхгибкая политика митрополита Сергия вызвала очень большой соблазн. С конца 1927 года в Русской Церкви произошло значительное количество разделений, отходов от митрополита Сергия именно в связи с неприятием его просоветской политики . Тем не менее, несмотря на все компромиссы, на которые пошёл митрополит Сергий, репрессии и в отношении Церкви не ослабевали. И в конце 1930-х годов они достигли своего пика.

Фрагмент «Справки 1-го спецотдела МВД СССР о количестве арестованных и осуждённых в период 1921–1953 гг по делам органов НКВД» (ГАРФ, ф.9401, оп. 1, д. 4157, лл. 201–205), где приводятся сводные данные за годы Большого террора. Справка составлена 11 декабря 1953 года.

1937-й и 1938-й годы вошли в нашу историю как время так называемого Большого террора. Не в последнюю очередь этот террор был направлен и против Церкви. В теперь уже известном секретном оперативном приказе наркома Внутренних дел Ежова, подписанном в июле 1937 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов " в число репрессируемых были включены и «церковники». Все, наиболее враждебные из них, подлежали немедленному аресту и последующему расстрелу. Менее враждебные, как говорилось в приказе, приговаривались к 8 или 10 годам концлагерей. За 1937 год по данным статистики НКВД, в то время, конечно же, строго засекреченной, а ныне уже опубликованной, органами НКВД было арестовано 33382 служителя культа . В 1938 году за «церковно-сектантскую контрреволюцию» было арестовано 13438 человек . Кто-то говорит, что при Сталине не было гонений на ? Эти цифры просто и ясно опровергают подобного рода рассуждения. В 1937 году от общего числа приговоров 44% были к высшей мере наказания – к расстрелу. В 1938 году процент расстрельных приговоров вырос до 59. В итоге Большого террора православная Церковь, как и другие религиозные организации в СССР, были практически полностью разгромлены. К началу Второй мировой войны на всей территории СССР на кафедрах оставалось всего четыре православных архиерея: митрополит Московский Сергий (Страгородский), митрополит Ленинградский Алексий (Симанский) – два будущих Патриарха, и по одному викарию, и у того, и у другого. На весь Советский Союз! Митрополит Сергий мрачно шутил в те годы, что ближайший к нему к Востоку от Москвы правящий православный архиерей – это его тёзка, митрополит Сергий Японский. Так оно и было. На весь Советский союз из примерно 50 тысяч храмов, бывших до революции, незакрытыми к концу 1930-х оставалось несколько сот. Официально не снятых с регистрации было несколько тысяч. Но в абсолютном большинстве из них служб не было по той простой причине, что некому было служить – духовенство было истреблено. «В результате наших оперативных мероприятий , – отчитывался Ежов перед Сталиным в конце 1937, – почти полностью ликвидирован епископат православной церкви, что в значительной степени ослабило и дезорганизовало церковь " . В отношении основной массы населения целенаправленная антирелигиозная работа, конечно, давала определённый результат, число безбожников, а особенно среди молодёжи, росло. Однако, как показала всесоюзная перепись населения, проведённая в январе 1937 года, России было далеко до того, чтобы стать атеистической страной. По инициативе Сталина в вопросы переписи был внесён вопрос «Об отношении к религии», Сталин сам настоял на этом. Несмотря на слухи о том, что всех, кто запишется верующим, «должны забрать», неверующими себя поименовали лишь 42% от общего числа опрошенных. Примерно столько же, 42%, назвали себя православными. Остальные 16% пришлись на другие конфессии и сумевших уклониться от ответа . Таким образом, абсолютное большинство населения, несмотря на весь антицерковный террор, не побоялись открыто засвидетельствовать о своей вере, соответственно, о неприятии богоборческой идеологии большевиков. Это январь 1937, а надо полагать, что такие результаты переписи не в последнюю очередь подвигли Сталина и его подручных развернуть остриё Большого террора в том числе и против Церкви. Однако, хотя физически к концу 1930-х годов Русская была практически полностью ликвидирована, сломить её духовно большевики так и не смогли.

Выписка из протокола: «…Обвиняется в том, что вел контрреволюционную агитацию против советской власти и ВКП/б», агитировал женщин водить детей в церковь»

А далее, уже в критический момент Великой Отечественной войны власти пришлось посчитаться с религиозностью народа. Невозможно было вести борьбу с жесточайшим внешним врагом и с собственным населением, которое в массе своей оставалось верующим. Антирелигиозная пропаганда была резко свёрнута. Последний номер журнала «Безбожник», что символично, вышел в июне 1941 года. Власть не могла в такой критической ситуации отказаться от помощи Церкви в деле патриотической мобилизации населения на борьбу с внешним врагом. Кроме того, нельзя недооценивать необходимость противодействия немецко-фашистской пропаганде.

Победа Германии в войне, если бы такая свершилась, конечно, имела бы самые катастрофические последствия не только для России как страны и русских как народа, но и для Русской Церкви . Нацистский режим по своей природе, по своей идеологии абсолютно несовместим с христианством . Однако в пропагандистских целях на оккупированных территориях немцы всячески стремились использовать религиозный фактор в своих интересах. И, буквально, с первых дней начала войны на этих территориях стали сначала сотнями, а потом и тысячами открываться храмы. И, конечно, Сталину необходимо было думать – что противопоставить этой пропаганде немцев? И если Гитлер открывает храмы, Сталину ничего не остаётся, как делать то же самое. И в результате закрытые во время войны храмы в ряде мест стали открываться, хотя и в меньшем на порядок количестве, чем на оккупированных территориях. Ещё одним важным фактором, заставившем Сталина внешне изменить свою политику в отношении Церкви, стало стремление расположить к СССР западных союзников . И, вообще, желание задействовать православную и другие религиозные организации в пропагандистских акциях в интересах советской внешней политики, этот фактор в 1940-е годы был особенно значим. В совокупности эти факторы побудили Сталина во время войны существенно скорректировать свою политику в отношении Церкви, перейти от её уничтожения к её использованию. Полный контроль над возрождаемыми церковными структурами был призван осуществлять специально учреждённый при Совнаркоме Совет по делам Русской Православной Церкви.

Со стороны пережившей Большой террор Московской патриархии сталинский «новый курс» был воспринят с энтузиазмом. Митрополит Сергий, ставший в 1943 году Патриархом, принял условия негласного «конкордата»: готовность участвовать во внешне- и внутриполитических мероприятиях Советской власти в обмен на явное смягчение условий существования Церкви в СССР. Московская патриархия оказалась вовлечённой в служение тому, что потом было названо культом личности Сталина. Достаточно посмотреть «Журналы Московской патриархии» того времени, конца 1940-х – начала 1950-х годов. В них мы видим массу материалов, выдержанных в той же стилистике, которая была тогда присуща всем публикациям в советской прессе, те же примерно выражения по адресу Сталина, которые звучали тогда и от советских писателей и композиторов, учёных и так далее. Конечно, в церковной среде это вызывало определённый соблазн, особенно резко реагировала русская эмиграция: после панихид, отслуженных по Сталину в 1953 году, Русская Зарубежная Церковь окончательно разорвала молитвенное общение с в России. И сейчас нередко приходится слышать, в основном от людей интеллигентных: «Как же православная иерархия могла настолько унизиться в таких крайних формах раболепства перед Сталиным?» Но нужно иметь в виду, что православная иерархия к тому времени, к 1940 – 50-м годам, пережила чрезвычайную селекцию по отношению к себе в ходе Большого террора. Абсолютное большинство этой иерархии в конце 1930-х было просто истреблено. Все те, кто был органически неспособен на славословие в адрес Сталина до того времени просто не дожили, а остались наиболее приспособляемые и те, кто готов был и на такие формы во взаимоотношениях с властью. Однако надо сказать, даже такие деятели, как например, митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич), даже они не были гарантированы от столкновений с властью в последующем. Существует распространённый достаточно, в том числе и в церковной среде, стереотип о Сталине, который в действительности, якобы, ничего против Православной Церкви не имел, лишь стремился преодолеть тяжёлое наследие Ленина, Троцкого и прочих. И когда, в конце концов, это сделать удалось, тогда все проблемы взаимоотношений Церкви и власти прекратились. Звучали голоса, и до сих пор звучат, которые сравнивают Сталина чуть ли не со вторым Константином или даже вторым Моисеем, выведшем народ свой из рабства. Но даже простая статистика ясно свидетельствует о том, что и последние пять лет жизни Сталина, с 1948 по 1953, было временем продолжения явного гонения в отношении Церкви. Продолжались репрессии, продолжались аресты, в том числе и архиереев, причём обычным приговором во второй половине 1940-х – начале 1950-х становилось уже не десять лет ИТЛ, как в 1937–1938, а двадцать пять. После 1948 года в стране не было открыто ни одного нового храма, а закрывались сотнями. На 1945 год в стране было более ста действующих монастырей, и практически все – на территории подвергшейся немецкой оккупации. К моменту смерти Сталина, из этих 100, 40 было уже закрыто, и на начало хрущёвского управления оставалось 60 . Все эти факты свидетельствуют о том, что Сталин как был богоборцем со своей революционной юности, так им и оставался до своей смерти. При всём при этом, он был весьма расчётливым, конечно же, политиком, и в той ситуации, когда он осознавал, что ему выгоднее не уничтожать, а использовать в своих интересах, он это делал. Когда становилось ясно, что многого с помощью этой политики не достигнешь, тогда вновь возобновлялись репрессии.

В значительной степени мифу о добром Сталине поспособствовало то, что его преемник Никита Хрущёв осуществлял открыто антицерковную политику. Хрущёвские гонения стали последней попыткой Советской власти в исторически сжатые сроки покончить с . Вызвано это было в первую очередь доктринальными мотивами. Все вы, очевидно, знаете, что к 1980 году Хрущёв обещал построить коммунизм. Коммунизм и религия считались абсолютно несовместимы, религия к моменту построения коммунизма должна была исчезнуть в советском обществе. С религией вели борьбу как с одним из социальных пороков, наравне с пьянством, тунеядством, проституцией (так, через запятую всё это перечислялось). Однако хрущёвские гонения осуществлялись уже в принципиально иных формах, нежели, ленинские и сталинские. Если в ленинский и сталинский период главным орудием, используемым властью в борьбе с Церковью, был террор, то Хрущёв (который, надо сказать, к сталинскому террору причастен ничуть не меньше, чем Берия) тем не менее, после разоблачения, так называемого культа личности на XX партсъезде уже не мог использовать открыто такую форму борьбы, даже если и хотел.

Конечно, совсем от репрессий власть отказаться не могла, и поэтому аресты были и при Хрущёве, но масштаб этих арестов был совсем другой. Если цифры арестованных 1937–1938-го я вам называл – это десятки тысяч – за период хрущёвских гонений арестовано было несколько сот служителей Церкви. Главным образом во времена Хрущёва борьба с осуществлялась с помощью экономических, административных и идеологических мер. Начали с экономических мер – резко, десятикратно повысили налоги, в первую очередь на церковное свечное производство, на монастыри, на монастырские хозяйства. Развёрнута была массированная атеистическая пропаганда. При Хрущёве её масштаб превзошёл даже то, что было в самые разнузданные 1920-е и 1930-е годы. Научный атеизм стал обязательным предметом во всех советских вузах. В борьбе с Церковью власть активно пыталась задействовать церковных ренегатов – апостатов. Духовенство всячески склоняли к отречению от сана, от Церкви, от Бога – отречению публичному. И в отдельных случаях, общее число которых достигает примерно 200, это удавалось сделать. Главным образом борьба с Церковью осуществлялась административными методами – закрытие храмов, монастырей, семинарий. За годы хрущёвских гонений из 8 семинарий было закрыто 5. Из 60 монастырей к концу правления Хрущёва не закрытыми, действующими, осталось 16. Количество приходов сократилось с 13500 до 7500, то есть почти в 2 раза. И примерно в такой же пропорции сократилось количество зарегистрированного духовенства, остальных просто сняли с регистрации и служить официально они уже не могли. Таким образом, хрущёвские гонения нанесли по Церкви очень существенный удар, и в отличие от периода 1920–30-x гг. эти гонения не давали Церкви того великого сонма исповедников, мучеников, которыми Русская Церковь обогатилась в гонения ленинские и сталинские. Хотя противодействие и хрущёвским гонениям тоже оказывалось в церковных кругах – и в церковных низах, и со стороны отдельных иерархов. И даже митрополит Николай (Ярушевич), который в 1940-е и 1950-е годы активнейшим образом отстаивал интересы советской внешней политики, протестовал в этих новых хрущёвских гонениях, что обернулось для него опалой, отставкой и смертью при странных обстоятельствах. Хотя и не в таких масштабах, как в прежние годы, но, тем не менее, этот исповеднический ответ Церкви продолжал звучать. В результате именно такая стойкость церковного народа позволила Церкви выстоять и во времена хрущёвских гонений. Они были резко свёрнуты сразу же после отставки Хрущёва. Новое же советское руководство, хотя и не отказывалось от постулатов программы компартии, от воспитания населения в атеистическом духе, и, тем не менее, уже осознавало, что покончить с Церковью в какой-то осязаемой исторической перспективе Советской власти не удастся. Таким образом, Церкви удалось выстоять. На этом я остановлюсь, благодарю за внимание. Есть ли у вас вопросы?

Но, будучи в течение долгих лет сотрудниками этих органов, активно работавших на них, в значительной степени спасших себя ценою предательства других, они не отказались от подобного рода деятельности и оказавшись уже в лоне Русской Церкви. То есть были фактически, ликвидаторы, в том числе, и среди иерархии. Примером может служить такой архиерей как Иоасаф (Лелюхин), рукоположенный в 1950-е годы, в период хрущёвских гонений. Он был переведён в конце 1950-х на Днепропетровскую кафедру. В то время это была одна из самых крупных епархий. За два года его архиерейства количество приходов сократилось в шесть раз. Уполномоченный писал в центр о том, что «Архиепископ Иоасаф полностью нам подконтролен, прислушивается ко всем нашим указаниям, и только боится, что ему достанется от патриарха за слишком большое число закрытых храмов. И поэтому просит походатайствовать за него перед патриархом через совет по делам русской Церкви ». За него походатайствовали. И в итоге спустя два года, когда освободилась уже Киевская кафедра, он стал митрополитом Киевским. Поскольку Патриарх Алексий Iбыл уже болен и стар, можно было предположить, что Лелюхина продвигают в Патриархи. Но Господь не попустил и святейший Алексий I его пережил. Но это такой патологический случай, и таких, в общем-то, достаточно откровенных пособников богоборческой власти среди архиереев было немного, может быть, несколько человек.

Были те, кто власти всячески противился, кто по какому-то недосмотру органов был допущен в своё время до архиерейства и все свои силы направлял на отстаивание церковных интересов. Самое такое яркое имя послевоенного периода – это архиепископ Ермоген (Голубев).

Архиепископ Ермоген (Голубев)

Он в условиях хрущёвских гонений у себя в Ташкентской епархии не только ни одного храма не дал закрыть, но умудрился под видом ремонта, фактически, выстроить новый кафедральный собор в Ташкенте. Но его, в конце концов, сняли и, фактически, последние годы жизни он находился под домашним арестом в Жировицком монастыре. Основная же масса архиереев пыталась не идти на открытый конфликт, выстраивать отношения с уполномоченным, с КГБ. Какие-то отчёты, очевидно, они писали. Но при этом старались минимизировать тот вред, который власти пытались наносить Церкви. Так что сотрудничество могло быть разным. Уже в начале 1990-х годов архиепископ Виленский и Литовский Хризостом дал интервью с очень броским заголовком «Я сотрудничал с КГБ… но не был стукачом ». То есть здесь были разные градации. В процентном отношении сказать, кого сколько – очень сложно. Среди архиереев, так или иначе, очевидно – большинство с органами взаимодействовало. Среди рядового духовенства по оценкам, которые можно сделать, здесь уже, очевидно, меньшинство. Хотя и в эту среду, конечно, органы пытались внедрять своих людей, особенно на какие-то ответственные должности. Но даже в тех случаях, когда можно с большой степени вероятности считать, что тот или иной священник сотрудничал с органами, это не значит, что он был атеистом и врагом Церкви, многие пытались как-то таким образом приносить пользу Церкви. То есть своеобразно, но… Впоследствии уже, и когда советская власть пала, такие люди, как правило, себя довольно-таки неплохо проявили в период церковного возрождения, наступившего после горбачёвской перестройки.

Митрополит Сергий (Страгородский), заместитель патриаршего местоблюстителя (с 1943 года – патриарх)

– Отец Александр, можно несколько слов о патриархе Сергии?

И.А.М. Несколько слов, конечно, сложно, поскольку о нем можно говорить много. Безусловно, это один из самых выдающихся иерархов Русской Церкви XXвека, а, может быть, и не только XX-го. И в плане своей учёности, и в плане своей активности церковной. Иерарх, которому никто, и даже самые его крайние критики, не мог предъявить каких-то претензий личного плана. Известный как аскет, молитвенник. Но в то же время, митрополит Сергий (точнее, Патриарх, но большую часть своего служения он был митрополитом и поэтому чаще всего его так называем) известен был ещё с дореволюционных времён как особо гибкий иерарх. Это при всех сменах политической обстановки, при всех перипетиях, он едва ли не единственный из высших иерархов умудрялся оставаться на плаву. И при святейшем Синоде, и при Временном правительстве, и при большевиках, при Ленине и при Сталине. Готов был идти на очень глубокие компромиссы. Очевидно, он считал себя если не самым, то одним из самых искушённых в церковной политике иерархов и, в общем-то, таковым и был. И поэтому, видимо, он думал, что он лучше, чем кто-либо другой сможет выстроить отношения с богоборческой властью, сможет найти те формы компромисса, которые, в конце концов, позволят Церкви как организованной структуре сохраниться и поэтому он шёл на такие компромиссы, которые отталкивали от Московской патриархии церковных ревнителей. Но, тем не менее, при всех своих компромиссах он никогда не шёл на какие-либо вероучительные отступления. И хотя моральный урон Московская патриархия понесла очень сильный, тем не менее, рассуждать, как это делают некоторые крайние критики, о том, что из-за этого она утратила саму церковность, превратилась в некую псевдоцерковную структуру, конечно, нельзя. И поэтому здесь надо избегать крайностей, как в положительных его оценках, так и в отрицательных. Надо трезво оценивать ситуацию и его роль в нашей истории.

– А не могли бы вы сказать несколько слов о священномученике Иларионе?

И.А.М. Священномученик Иларион тоже, несомненно, один из самых ярких представителей нашей иерархии, лучший выпускник Московской духовной академии за многие годы дореволюционной истории, замечательный исповедник. После освобождения Патриарха Тихона в 1923 году он был его ближайшим помощником в управлении Московской епархией. Но власть долго терпеть в окружении Патриарха таких людей не желала. И поэтому уже в ноябре 1923 он был арестован, отправлен в Соловецкий лагерь. Только незадолго до своей кончины в 1929 году был оттуда изъят и умер в тюремной больнице в Ленинграде. Это, если кратко о его жизни. В общем-то, о нём много написано, так что информацию найти несложно.

Священномученик Иларион (Троицкий) в Соловецком лагере

– Отец Александр, отношение Сталина к Русской Церкви былооднобокое? Пострадала ли Грузинская церковь, другие христианские церкви? Есть ли у них свои новомученики?

И.А.М. Они есть и у Грузинской церкви [православной – ред. ], и у армянской. Грузинская церковь, поскольку она численно значительно меньше Русской, к концу 1930-х просто находилась уже на грани полного исчезновения. В борьбе с в Грузии никаких послаблений не делалось, как и в Армении. Примерно всё то же самое происходило, что и здесь у нас. А во времена Хрущёва был даже момент, когда в Грузинской Церкви возникло движение за возвращение в лоно Русской Церкви. Число приходов сократилось настолько, что, казалось, ещё немного и Грузинская Церковь исчезнет. И поэтому считали, что надо скорей вернуться в состав Русской Церкви и как-то там пытаться сохраниться. И власть воспрепятствовала воссоединению Грузинской Церкви с Церковью Русской. А со стороны самой Церкви такое движение было.

– А в брежневскую и в пост-брежневскую эпоху, всё-таки, в отношении Церкви это был тоже какой-то застой? Ни туда, ни сюда, или всё-таки какие-то наметились какие-то потепления или… Гонения открытые прекратились?

И.А.М. Что касается брежневской эпохи. Во-первых, всё то, что отняли у Церкви при Хрущёве, не вернули. То, что намечали отнять в ближайшее время, например, предполагалось закрыть Ленинградскую академию, Почаевскую Лавру, многие храмы были намечены к ближайшему закрытию – от этого отказались. Вообще, старались вести борьбу с тихо, без лишней огласки, чтоб не создавать ненужного напряжения в обществе и чтобы не возникало нежелательных вопросов за границей по отношению к политике власти. Приходы закрывались и при Брежневе, но закрывались как бы естественным путём, поскольку население переезжало из вымирающих сёл в города, в год по 50 – по 100 храмов закрывались просто потому, что в сельской местности не оставалось прихожан. А в городах долгое время открывать новые храмы не разрешали. Типичная была ситуация в брежневский период, когда на областной центр, может быть, даже с миллионным населением – один действующий храм, причем, не в центре, а где-нибудь там на отшибе, на кладбище.

Некоторые подвижки стали наблюдаться уже в 1970-е годы. Начиная с 1972 года, стало увеличиваться понемногу число духовенства. Число храмов сокращалось, а количество хиротоний выросло. Потом уже, во вторую половину 1970-х, стали местами и храмы открываться. Где-то разрешили второй храм открыть. Где-то, особенно вдоль советско-китайской границы на Дальнем Востоке, открывались храмы, чтобы показать, что это – русская земля. Кроме того, власть постепенно всё-таки приходила к пониманию того, что Русская православная никакой угрозы советскому государству не несёт. Напротив, её всяческое притеснение способствует росту, в первую очередь, сектантства. Кришнаиты, иеговисты, адвентисты и прочие, пользуясь отсутствием храмов в той или иной местности, разворачивали свою деятельность. А для власти эти секты были гораздо опаснее. И вот в какой-то момент власть это осознаёт и уже начинает смотреть на Русскую Церковь по-другому. Потом, на рубеже 1970 – 1980-х происходит ряд важных событий на международной арене – исламская революция в Иране, ввод войск в Афганистан. И, казалось бы, принесли этим афганцам новую счастливую жизнь – строили им больницы, школы. Вместо этого против Советской власти и советских войск развернулось сильнейшее партизанское движение. И, понятно, что всё это инспирировалось внешними силами, но из-за чего? Из-за того, что на первый план выдвигался религиозный фактор. То же самое в отношении и Католической церкви – избрание папы Войтылы [Иоанна Павла II – ред. ], начало волнений в Польше, волнений, которые в значительной степени поддерживались Католической церковью. Это всё показывало то, что роль религиозного фактора в международной политике резко возрастает. И Советской власти нужно опасаться вовсе не православной Церкви во всех этих событиях. Это способствует тому, что уже в 1980-е годы заметно начинает меняться политика власти. Особенно этому содействовало приближение юбилея 1000-летия Крещения Руси. Первоначально об этом будущем юбилее заговорили ещё в конце 1970-х. Первоначально власть пыталась минимизировать общественный резонанс от этого юбилея: «Никаких торжеств не будет, ни на государственном уровне, ни на общественном. Ну, хотите, у себя там, там, на церковном уровне как-то отметьте. Советское общество к этому не имеет никакого отношения». Но вскоре оказалось очевидным, что так не получится. Интерес к Церкви рос и к 1988 году уже просто имел взрывообразный характер. И тогда уже при Горбачёве власти пришлось окончательно и кардинально изменить свою политику, и отказаться, фактически, от монополии коммунистической идеологии, допустить возможность церковной миссии. А вскоре после этого Советская власть окончательно пала, и оказалась уже в принципиально новых условиях жизни. Собственно, как и вся страна, всё общество.

– А как объясняется украинский вопрос сегодня в церковной жизни…?

И.А.М. Поживём – увидим.

– И все же, как Вы думаете?…

И.А.М. Что происходит? То, что происходит, происходит у нас на глазах в эти дни, в эти часы, и в эти минуты. И поэтому ситуация разворачивается стремительно, и то, что происходит в Киеве и на Западе Украины, конечно, чревато просто катастрофическими последствиями.

– Отец Александр, два вопроса есть, позволите? Первый, это мы снова вернёмся к Киеву, только не про будущее, поскольку мы его еще не знаем, а про прошлое. Вы упоминали обстоятельства мученической кончины митрополита Киевского и Галицкого Владимира. Есть разные оценки, кто, на самом деле, виновен в его гибели: большевики, местные анархисты, часть вины и на монахах лежит. Как вы могли прокомментировать? И ещё в этой связи, вы сказали, что даже если это не красноармейцы, в любом случае большевики ответственны за создание такой атмосферы.

И.А.М. Да.

– Мы сейчас видим, что в Киеве происходит. И тогда в Киеве события начали происходить, в общем, не с октября, а скорее, с февраля. И поэтому, какова ответственность именно большевиков за кончину первого архиерея?

И.А.М. Официально большевики сразу же открестились, заявили, что не знают, что это за люди. Возможно, что это были революционные анархисты, которые тогда были, кстати, в союзе с большевиками. Известно, что эти вооружённые люди, явившиеся в Лавру, вступили в общение с частью братии, лаврских низов, которые начали жаловаться на митрополита. Что митрополит их притесняет и так далее, и так далее. Тогда те сказали: «Мы своих буржуев расстреляли, расстреляем и вашего ». Они так и сделали – вывели и расстреляли. При этом братия не заступалась никоим образом за митрополита. К тому моменту лаврская братия была тоже значительно революционизирована. С одной стороны, по социальному признаку, а с другой стороны, по национальному. Митрополит Владимир воспринимался частью украинской братии, как чуждый Украине, и это тоже сыграло свою роль. И поэтому, конечно, здесь до конца обстоятельства не ясны, этих убийц никто за руку не поймал, имён их мы не знаем. Но, само по себе показательно то, что это произошло в день взятия большевиками Киева, точнее, в ночь после взятия большевиками Киева. В условиях такого разгула революционного насилия, которое большевики всячески поощряли.

– Спасибо. Второй вопрос. Но прежде чем я его задам, хочу сказать, что мой двоюродный прадед был священником в Белёве, и он был расстрелян в 1937-м, поэтому у меня тоже есть счёты к этой власти. Так вот, вы с самого начала в исторической перспективе показали, как Советская большевистская власть подавляла . Это, конечно, справедливо, но хочется до причин докопаться. Ведь нам важны не только внешние проявления, но и то, что к ним привело. В этой связи, есть такая точка зрения, что происходившее с нами имеет параллели с ситуацией, когда женщина, совершившая несколько абортов, сетует, почему же у нее такие плохие дети, один вор, другой пьяница. А ей отвечают: хорошие были, да только ты сама их и убила.

Мой второй вопрос о роли епископата Церкви в свержении монархии. И здесь снова вспоминается митрополит Владимир. 4 марта 1917 года, кстати, завтра годовщина, он председательствовал на первом заседании священного Синода после свержения монархии, после отречения государя императора. У Бабкина упоминается эпизод, когда обер-прокурор священного Синода князь Львов стал выносить императорское кресло, которое символизировало, что император – глава Церкви. Тогда митрополит Владимир к нему с радостью присоединился и помог избавиться от символа старой власти. Также известно, что когда во время собора [Поместного собора 1917–18 года – ред. ] поднимался вопрос, как же быть с присягой богопомазанной власти на кресте и в Евангелии, то ведущий заседание его замотал. Кроме того, никто из наших архиереев, включая и Патриарха Тихона, не пытался связаться с находящимся в заточении государём императором. Понятно, что там, перед престолом Божиим как-то все эти противоречия разрешатся. Тем не менее, приветствовала февраль, в чем можно убедиться, полистав любые «Епархиальные ведомости» за 1917 год, она и готовила, отчасти, свержение монархии. Вот и получилось, в результате, что власть богоизбранную не хотели, и получили взамен другую, богоборческую. Вопрос, немножко, может быть, и утрированный: какое право имеет Церковь спрашивать с советской власти, что власть оказалась плохой, когда от царской власти, которая её защищала – со своими проблемами, со своими бедами – Церковь отреклась? Всё, спасибо.

И.А.М. Во-первых, замечу, что история с креслом, которое, якобы, помогал выносить обер-прокурору Львову митрополит Владимир, описана в газете «Биржевые ведомости» и никаких документальных подтверждений не имеет.

– Но таких частных эпизодов много…

И.А.М. Нужно относиться к этому, как обычной газетной информации периода сильного революционного брожения. Что касается Патриарха Тихона, то он стал первым из видных общественных деятелей, кто публично осудил в Москве убийство императора . И сразу же отслужил по нему панихиду. Но, что касается, вообще, февраля 1917. Действительно, в кругах, в первую очередь, высшей иерархии, и не только иерархии, и духовенства, в первую очередь, столичного и городского, и церковной интеллигенции, было сильное недовольство положением Церкви при синодальном строе, чрезмерной, как казалось, зависимостью от обер-прокуроров, от вмешательства во внутрицерковные дела светской власти. Такое недовольство и, может быть, раздражение было сильным. Особенно это недовольство было подогрето в последние годы правления Романовых той закулисной деятельностью Распутина, которая активно оказывала влияние на ход церковных дел. Это вызывало возмущение и негодование. Всё это наслаивалось на очень тяжёлую внешнюю обстановку периода Первой мировой войны, невероятные бедствия, которых никто не ожидал, к которым никто не был готов. Весь народ стонал от этой обстановки. И конечно, церкви это всё передавалось, в том числе и иерархии. И поэтому, к концу февраля 1917 недовольство царём, и особенно царицей, было практически всеобщим. Существует популярная теория Бабкина, которого Вы тут упомянули, что, дескать, это чуть ли не иерархия стала во главе антимонархического заговора. Что священство и царство – это два извечных конкурирующих харизматических института. Что в течение долгого времени священство находилось в подчинённом положении по отношению к царству. И вот оно выждало удобный момент ослабления монархии, чтобы нанести по ней удар. Бабкинские теории, конечно, не выдерживают никакой критики. Даже, если мы посмотрим, как разворачивались события в период февральской революции.

Святейшему Синоду можно предъявлять претензии, я не идеализирую вовсе его позицию, но он фактически выступал лишь в роли наблюдателя. Он не предпринял никаких действий в защиту монархии, но их тогда не предпринял никто. От царя отвернулись все, начиная с его близких родственников. Весь дом Романовых, кроме царской семьи, присягнул новой власти в первые же дни после Февральской революции. Присягнули партии, общественные организации, я не говорю про армию. И последним уже в этом ряду, кто высказался в поддержку Временного правительства, был Святейший Синод. Да, выпустил послание: «Свершилась воля Божия, Россия встала на путь новой жизни ». И дальше содержался призыв к пастве выступить в поддержку Временного правительства. Но была ли альтернатива у Синода в тот момент? Конечно, Временное правительство было революционным, и, вообще говоря, не легитимным. Но император передал, пусть и под давлением, пусть и вынуждено, но всё-таки передал власть этому правительству через своего брата Михаила, которому он поручил встать во главе Российской монархии, который, в действительности, был уже в союзе с новыми деятелями, пришедшими к власти. И никакого другого правительства не было в тот момент, а страна находилась в условиях мировой войны. Собственно, император отказался от власти, надеясь тем самым спасти страну от поражения и от разгрома в войне, решил пожертвовать собой ради страны. Его уверили, что вот именно из-за его фигуры общество расколото и не может довести войну до победного конца. И царь решил пожертвовать собой. Ну, что дальше было, мы знаем. Это была трагическая ошибка. В первую очередь, трагическая ошибка царя .А Синоду уже больше в той ситуации ничего не оставалось делать, как действовать…

– Ну, а в чём ошибка?

И.А.М. В чём ошибка? Не надо было отказываться от власти.

– А что он мог сделать, если все хотели?

И.А.М. Стоять до последнего. Что он мог сделать…

– Отречение было подписано карандашом.

И.А.М. Карандашом. Да, и не по форме, и, вообще, это не отречение, а некоторая записка на адрес командующего. В общем-то, это был нелегитимный акт. Царь не имел права отрекаться, уж, за наследника точно, никакими законами это не было предусмотрено. В той трагической обстановке, конечно, есть соблазн найти виноватых, как это делает Бабкин. Что заговорщики – архиереи, и на них вся вина. Но, на самом деле, виноваты были, в той или иной форме, все – от верхов до низов.

– Отец Александр, может быть, много спросил, последний вопрос. Может быть, есть какие-то сведения о взглядах Сталина… Не секрет же, что он в юности он учился в семинарии и был ещё несколько верующим человеком. Он остался верующим до конца? И вот эта борьба с выросла вот в такой открытый акт борьбы с Богом? Или он просто стал атеистом и всё.

И.А.М. Да нет. Верующим он не был уже с юности, собственно, ещё, будучи семинаристом, он разуверился и об этом свидетельствовал. И все последующие годы он, в общем-то, своей веры никак не обнаруживал. Богоборчество, атеизм открытый – да, это проявлялось сплошь и рядом в его действиях вплоть до кончины. А вот назвать какие-то эпизоды, в которых Сталин ведёт себя как верующий человек…

– Нет, вера ещё не в смысле, что верующий и чтущий, вера – это как и бесы веруют, вот в этом смысле.

И.А.М. Да вот, похоже, что даже и так не веровал.

– Это интересно.

И.А.М. Поскольку не трепетал.

– А как ему удалось завоевать социальный мир? А чем же причина любви-то народа?

И.А.М. К Сталину?

– К Сталину, да.

И.А.М. Во-первых, эта любовь воспитывалась на протяжении десятилетий. Буквально, с младенчества, с детского возраста это внушалось советским людям.

– (голос из зала ) Стихотворение, которое учили в детском саду перед войной: «А, правда, что Ленин всё для детей делал так же, как Сталин сейчас? » Я был в детской саду перед войной. Это воспитывалось с детства …

И.А.М. И это приносило свои успехи. В общем-то, можно воспитать человека кем угодно. Тем более что действительно, перед глазами были выдающиеся достижения, в первую очередь, победа в Войне, создание ядерного оружия для достижения паритета с Америкой. В общем-то, да, было чем гордиться за свою страну. И всё это преподносилось, как заслуга Сталина.

– Скажите, пожалуйста, а вот, всё-таки, вторая часть вопроса – как может осуждать такое государство, которое, на самом деле, в лице Сталина просто, ну, огромный сонм святых, благодаря его деятельности, просиял. Вот, я знаю, многие люди, так сказать, благодарны ему за это. Что-нибудь, два слова скажите, пожалуйста.

И.А.М. В данном случае, логика довольно-таки интересная: спасибо товарищу Сталину за наш сонм новомучеников. Знаете, следуя подобной же логике можно сказать: спасибо Иуде за то, что, благодаря ему, совершилось искупление рода человеческого. Если бы он Христа не предал – Христа бы не распяли, наше спасение бы не произошло… Спасибо Пилату, что осудил Христа на смерть? Спасибо иудейской верхушке, которая настояла на этом приговоре? Так что ли? Не знаю, я ответил на Ваш вопрос или нет? Конечно, то, что пережила Русская Церковь, Россия в XX веке не являлось какой-то исторической случайностью. Эта трагедия русского народа – результат многовекового постепенного отхода русского народа от Христа, измены своему призванию. В 1919 году в разгар Красного террора, в разгар кампании по вскрытию святых мощей и глумления над Патриарх Тихон издал послание к пастве, которое начиналось с удивительных слов: «Господь не перестаёт являть милости Своей русской православной Церкви. Он дал ей испытать свою верность Христу не только во дни внешнего благополучия, но и во дни гонений ». Вот Патриарх Тихон воспринимал переживаемое тогда, как проявление великой милости Божией. Патриарх писал, что никто и ничто не спасёт Россию до тех пор, пока русский народ не очистится от многолетних язв своих и не покается . И лишь это покаяние русского народа будет означать начало исцеления. Но до такого покаяния было очень далеко. И поэтому… Конечно, ответственность за всё то, что произошло, лежит на всём народе, и на Церкви тоже – и на архиереях, и на священниках. Ответственность за то, что не смогли должным образом духовно воспитать свою паству, не смогли уберечь её от сползания в весь тот кошмар, который пережила страна, особенно в 1920-е годы, годы Гражданской войны. Но Господь попустил всё это пережить и, действительно, в итоге мы имеем такой великий сонм святых, которого не имеет никакая другая поместная . Но надо ли за это благодарить Сталина? Эта логика мне непонятна.

– Отец Александр, я думаю, что Сталина за это благодарить совершенно не надо. Но вот отвечая на вопрос, был ли Сталин верующим, я хочу зачитать выдержку из интервью Патриарха-Католикоса Грузинского Илии II, которое он дал журналисту канала «RussiaToday» в 2013 году. Это архиерей, который обладает стопроцентным авторитетом в Грузии, у него акция была несколько лет назад, что когда рождается третий ребёнок, он становится у того крёстным отцом. То есть, в Грузии его все любят, он – непререкаемый авторитет. Ему был задан вопрос про Сталина, и вот, что он ответил: «Сталин – это выдающаяся личность, такие рождаются редко. Он знал значение, мировое значение России… Он для всех был одинаковым, ко всем относился одинаково, – говорит Патриарх Илия, – Он не выделял Грузию как-то особенно. Но во время Второй мировой войны в процентном отношении больше всех погибло грузин. – И последняя фраза, – Он был верующим, особенно в конце. Так я думаю "

И.А.М. Святейший Илия, конечно, имеет право так думать. Но, я говорю о том, что никаких документальных свидетельств того времени или хотя бы тех, кто лично общался со Сталиным и как-то мог привести какие-то эпизоды, в которых выявилась бы его вера, я не знаю. А сейчас, конечно, спустя уже 60–70 лет, можно оценивать как угодно.

И.А.М. Да, Сталин понимал, что для народа такое обращение будет значить многое. В умении почувствовать народные массы ему нельзя отказывать. Но после своего обращения «братья и сестры …», что призвал он в помощь Христа, святых русских? Нет, конечно!

Протоиерей Вячеслав Перевезенцев . Отец Александр, большое спасибо! Я думаю, что вопросов может быть ещё очень много. И тема и церковной истории, и новомучеников, и, вообще, нашей вот такой, на самом деле, современной нам истории, она никогда не может быть исчерпана. И для нас такие встречи – это возможность, на самом деле, об этом думать, искать ответы, разговаривать друг с другом и, может быть, даже в чём-то друг с другом не соглашаться, искать эту истину. И мне кажется, это до?лжно делать. И я со своей стороны хочу сказать, что, я думаю, что мы будем такие встречи устраивать и, может быть, и отец Александр ещё нас согласиться посетить. И мы сможем ему задать свои вопросы. И другие люди, которые профессионально занимаются историей… Потому что вы прекрасно понимаете, что очень важно, когда мы пытаемся найти для себя ответы и исходить не только из каких-то эмоций, значит, мифов, легенд, которых, конечно, очень много. А история, хотя и своеобразная, но всё-таки наука, да? Есть факты и есть исторические документы. И мы, пытаясь дать оценку тем или иным событиям, должны, прежде всего, апеллировать именно к этому. Поэтому встреча с историками, в этом смысле, мне кажется, для нас всех очень важна. Я ещё раз хочу поблагодарить вас.

Сокращения

АП РФ – архив Президента Российской Федерации

ВЧК – Всероссийская чрезвычайная комиссия

ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет

ВЦУ – «высшее церковное управление» (обновленческое)

ГПУ – Государственное политическое управление

ГАРФ – Государственный архив РФ

ГубЧК – губернская чрезвычайная комиссия (губернское отделение ВЧК)

д. – дело

ед.хр. – единица хранения

ИТЛ – исправительно-трудовой лагерь

л. – лист

оп. – опись

НКВД – народный комиссариат внутренних дел

ПСТГУ (ПСТБИ) – православный Свято-Тихоновский государственный университет (богословский институт)

публ. – публикация

РКП(б) – российская коммунистическая партия (большевиков)

ф. – фонд

ЦА ФСБ – центральный архив Федеральной службы безопасности

ЦК – центральный комитет

ЦПА ИМЛ – Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма [при ЦК КПСС]

Полагаю, что необходимо отложить процесс Тихона в связи с разгаром агитации за границей (дело Буткевича) и необходимостью более тщательно подготовить процесс. Ф. Дзержинский с 1917 по 1952 гг. // Богословский сборник. Вып. 3. М.: Изд-во ПСТБИ, 1999. С. 264.

См.: Шкаровский М. В. Русская Православная при Сталине и Хрущеве: (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939–1964 годах). М.: Крутицкое Патриаршее подворье; Общество любителей церковной истории, 2005. С. 398.

Совет по делам Русской Православной Церкви, исходя из того, что обновленческое течение сыграло свою положительную роль на известном этапе и в последние годы не имеет уже того значения и базы, и принимая во внимание патриотические позиции Сергиевской церкви, считает целесообразным не препятствовать распаду обновленческой церкви и переходу обновленческого духовенства и приходов в Патриаршую Сергиевскую церковь ». На этом абзаце И. Сталин написал: «Тов. Карпову. Согласен с Вами ». На Поместном соборе в ноябре 1944 года архиереи из бывших обновленцев составляли более половины участников. Впоследствии многие из них были уволены Патриархом Алексием I на покой. (Демидова Н.И. Кадровая политика Московской патриархии и состав епископата Русской православной церкви в 1940 – 1952 гг.: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. ист. наук. С. 16–17)

Бабкин М. А. Священство и царство (Россия, начало XX в. – 1918 г.) Исследования и материалы. М.: изд-во Индрик , 2011. Критика взглядов М.А.Бабкина сотрудниками ПСТГУ: Гайда Ф. А. Священство и царство в жанре фэнтези // Православие и мир, 11.12.2013 ; Репников А. В., Гайда Ф. А. Рецензия на: М. А. Бабкин. Духовенство Русской православной церкви и свержение монархии (начало XX в. – конец 1917 г.) // Отечественная история. 2008г. № 5. C. 202–207 [Полный текст статьи];

Узнав о казни царя, Патриарх Тихон произнес после Божественной литургии в московском Казанском соборе краткое слово: «На днях совершилось ужасное дело – расстрелян бывший государь Николай Александрович, и высшее наше правительство, исполнительный комитет, одобрил это и признал законным… Но наша христианская совесть, руководясь словом Божиим, не может согласиться с этим. Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело. Иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Пусть за это называют нас контрреволюционерами, пусть заточат в тюрьму, пусть нас расстреливают. Мы готовы все это претерпеть в уповании, что и к нам будут отнесены слова Спасителя нашего: Блаженни слышащие слово Божие и хранящие е! ()" (Польский Михаил, протопресвитер . Новые мученики Российские. Джоржанвилль, 1957. Т. 1. С. 282–283; т. 2. С. 315–316).

Николай IIсам впоследствии сожалел об этом шаге. Как писал его флигель-адъютант полковник А. А. Мордвинов »впоследствии находясь в далёкой Сибири, государь, по свидетельству близких лиц, не переставал волноваться сомнениями, связанными с его отречением. Он не мог не мучиться сознанием, что его уход, вызванный «искренними» настояниями «горячо любящих родину» людей, не послужил на пользу, а лишь во вред свято им чтимой России « Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы / Вступ. ст. Л. Китаева, М. Кольцова . – М.: ТЕРРА – Книжный клуб, 1998. – с. 117.

Хрущев и церковь. Антирелигиозная кампания

«Мы продолжаем быть атеистами и будем стараться освободить от религиозного дурмана большее количество народа».

Из речи Хрущева в 1955 году

Попытки расправиться со священниками, запрет на колокольный звон, пропаганда атеизма – все это было во времена Хрущева. Число монастырей и православных храмов в Советском Союзе резко сократилось. Позиция первого секретаря в отношении церкви прекрасно видна и по его высказываниям.

Наступление Хрущева на церковь началось осенью 1958-го, когда вышло несколько постановлений. Партийным и общественным организациям было предложено развернуть наступление на религиозные пережитки в сознании и быту советских людей. Был повышен налог с земельных церковных участков, включая даже кладбища при монастырях. Из библиотек исчезли религиозные книги. Власть пыталась не пустить верующих в святые места: рядом с ними или даже прямо на их месте устраивали свинарники и мусорные свалки. 8-го мая 1959 года был основан журнал «Наука и религия», и началась кампания про пропаганде агрессивного атеизма, сродни тому, что уже было в 20-е годы.

В конце 50-х Хрущев запретил колокольный звон, разрешенный Сталиным осенью 1941 года. Попытки церковнослужителей противостоять этому запрету успеха не имели. Митрополит Крутицкий и Коломенский Николай, в миру Борис Ярушевич, сравнивал хрущевское наступление на церковь с преследованием, которое было до Великой Отечественной войны. Хрущев митрополита ненавидел и позже добился его смещения.

Закрыть храмы и монастыри удавалось не везде. Так, попытка ликвидировать Речульский монастырь вблизи Кишинева превратилась в настоящее побоище. А когда указание о закрытии привезли в Псково-Печерский монастырь, архимандрит Алипий, в миру Иван Воронов, бумагу разорвал и сжег и сказал, что лучше пойдет на мученическую смерть, чем закроет обитель. Паства окружила здание плотным кольцом, милиционеры стреляли по людям, один человек был убит, несколько ранено. Но монастырь все же отстояли. От этого монастыря Хрущев и его приближенные в итоге тоже отстали.

Советские власти усилили давление на Троице-Сергиеву лавру – милиция и люди в штатском провели там акцию запугивания. В день памяти святого Сергия Радонежского 8 октября 1960 года они задержали многих верующих и арестовали их, требуя, чтобы те больше в лавру никогда не приходили. Спустя год закрыли Киево-Печерскую лавру, и даже туристов в нее не пускали. А вот работу двух женских монастырей в Киеве остановить не удалось.

В 1961 Хрущев потребовал сместить митрополита Николая, чья критика в адрес Первого секретаря ЦК Компартии становилась все жестче. Тому было предложено переехать на кафедру в Ленинград или Новосибирск. Митрополит отказался, заявив, что как любой гражданин Советского Союза имеет право жить по месту прописки – в небольшом доме рядом с метро «Бауманская», где ему помогала по хозяйству некая женщина-медсестра. В доме она исполняла обязанности экономки. Некоторые историки считают, что женщина была завербована и при первом сердечном приступе митрополита осенью 1961 года вызвала не обычную районную неотложку, а ту, которую ей приказали. Николая Ярушевича отвезли в больницу, где он умер при странных обстоятельствах.

Так в 1958–1964 годах закрыли больше четырех тысяч православных храмов. Кульминацией нападок Хрущева на церковь стал взрыв Преображенского храма в Москве в начале июля 1964 года под предлогом строительства метро. Очевидцы вспоминают, что церковь будто поднялась над землей и рассыпалась. Люди в слезах брали кирпичики на память. Некоторые верующие считают, что отставка Хрущева была не случайной именно 14 октября 1964-го в день Покрова Пресвятой Богородицы – возможно, так Бог воздал первому секретарю за кощунственные и циничные действия против церкви.

«Скоро мы покажем последнего священника по телевидению».

Из речи Хрущева

Разумеется, в истории взаимоотношений Никиты Сергеевича Хрущева с церковью существует огромное количество слухов и легенд. Частично это объясняется тем, что основные исследования проблем религиозной жизни в СССР проводилась западными советологами, такими как Джейн Эллис или Поспеловский, у которых не было точных источников и архивных данных. Зачастую они просто оперировали слухами, которые потом вошли в научные труды и многими стали восприниматься как точная и доказанная информация.

Можно ли говорить, что это был один из самых тяжелых периодов в истории церкви? Безусловно. Но когда говорят «хрущевские гонения», то часто забывают о том, кто действительно разрабатывал эти планы. А занимался этим главный идеолог компартии Михаил Суслов. И он дважды предпринимал наступление на церковь. Первое было в 1949 году, но оно было удачно отражено Карповым – председателем Совета по делам Русской православной церкви. Карпова, бывшего полковником государственной безопасности, назначил на этот пост в 1943 году сам Сталин и при этом сказал ему: «Не вздумайте быть обер-прокурором». Второе наступление на церковь произошло в 1954 году, после смерти Сталина, но оно также было нейтрализовано.

Из сохранившейся переписки Карпова с патриархом Алексием I известно, что у них были очень теплые, дружеские отношения, в том числе и в период гонений, которые названы «хрущевскими», когда Карпов по-прежнему выступал как защитник церкви.

Хотя правильно ли вообще употреблять термин «гонения»? Все-таки гонения предполагают тотальное уничтожение, как например, христиан в Древнем Риме. При Хрущеве можно говорить, разумеется, о преследовании церкви, можно говорить о дискриминации верующих и духовенства, но при этом все годы патриарх занимал особняк в Чистом переулке (бывшую резиденцию германского посла) и разъезжал по Москве в правительственном ЗИЛе. А церковные иерархи имели полномочия представлять советский Комитет защиты мира и участвовать во всемирном движении, когда выезжали за границу.

Конечно, это делалось для внешней политики, чтобы «сохранить лицо». Тем не менее слово «гонения» к ситуации не подходит. В этом и было главное противоречие. С одной стороны, происходившее в стране безусловно можно было назвать антирелигиозной кампанией, а с другой, на международном уровне советские власти хотели сохранить присутствие РПЦ в политической жизни страны. Тем более что западные страны, и в первую очередь США, внимательно следили за происходящим и старались религиозные перемены в СССР представить в глазах мирового сообщества как гонения на верующих.

Конечно, наступление на церковные позиции шло: были осуждены и посажены в тюрьму архиепископ Черниговский Андрей Сухенко и епископ Ивановский Иов Кресович. Их обвиняли в том, что они превышали должностные полномочия и недоплачивали налоги. Оба получили сроки, правда, по сравнению с двадцатью годами, которые давали по политическим делам, это были сроки, как говорится, «детские»: пять-шесть лет.

Основной упор власти сделали именно на пропаганду. Тогдашний ответственный секретарь журнала «Московская патриархия» Анатолий Васильевич Ведерников собирал все вырезки, касающиеся религии. И к концу 1959 года агентство, которое он для этого нанимал, отказалось работать, потому что оно просто не справлялось с этими вырезками, такой поток атеистической пропаганды шел в советской прессе. Отец Александр Мень рассказывал, что в день выходило примерно от семи до восьми книг атеистического содержания. Можно себе представить, какой это был массированный шквал.

После 1961 года был введен учет и контроль всех таинств в церкви, то есть стало необходимо записывать паспортные данные: кто когда венчался, крестился и прочее. 18 июля 1961 года был проведен Архиерейский собор, на котором было потребовано, чтобы священник не возглавлял «двадцатку» (исполнительный орган любого прихода во главе с председателем и ревизионной комиссией: без этой «двадцатки» нельзя зарегистрировать общину), а был наемным сотрудником. «Двадцатка» теперь должна была возглавляться светским старостой. На Архиерейском соборе 1961 года священников лишили каких-либо прав в общине. Теперь «двадцатка» имела право расторгнуть с ним договор без объяснения причин.

К 1959 году в СССР было пятьдесят восемь монастырей и семь скитов. Но в конце года Фуров, заместитель председателя Совета по делам религии при Совете Министров СССР, начал переговоры с патриархом. Сохранились его докладные записки о том, что с патриархом было достигнуто соглашение к 1961 году сократить количество монастырей на двадцать два, то есть практически почти наполовину, и уничтожить все семь скитов.

Были повышены налоги на землю и на изготовление свечей. Зарплату священнику стал выплачивать приходской совет. Она стала фиксированной и облагалась по девятнадцатой статье налогообложения, которая приравнивала священнослужителя к частному предпринимателю – врачу-дантисту, сапожнику и тому подобным профессиям. Налоги были высокие, но при этом священник Троицкого собора Александро-Невской лавры получал в 70-е годы пятьсот пятьдесят рублей. После уплаты налогов оставалось от трехсот до трехсот пятидесяти рублей, но и это было равно профессорской зарплате. Архиерей же получал до тысячи рублей.

Больше всего антирелигиозная кампания отразилась на духовных учебных заведениях. Не только монастыри, скиты и святые места подверглись закрытию. Находили поводы закрывать и духовные учебные заведения. Задача была ясна: лишить церковь кадров. На тот момент в стране было восемь семинарий и две академии. В результате хрущевских административных мер осталось только три семинарии и две академии. Действовали власти по-разному. Иногда препятствовали поступлению новых студентов, и при отсутствии наполняемости семинарии приходилось закрываться. Для этого могли, например, абитуриента через военкомат вызвать на военные сборы или забрать в армию. В других случаях действовали через милицию или через комсомол. А могли просто отключить электричество и воду.

Вообще, и храмы, и все другие религиозные учреждения редко закрывали просто так, без хотя бы видимости законного повода. Чаще всего сам священник оставлял приход. Или его лишали регистрации, после чего он не мог служить, и храм через несколько месяцев превращался уже в недействующий. Тогда власти говорили, что раз община не существует – храм закрывается. После этого иногда он просто стоял запертый, иногда подо что-то использовался, а бывало, и пытались его сломать или крест свалить. Это все зависело уже от местных властей.

Если говорить о монастырях, то в борьбе с ними очень помогала система прописки. Закрывался монастырь, монахи прибивались в какой-нибудь соседний, а туда постоянно совершались милицейские рейды, которые отлавливали людей без прописки. Увозили, сажали в «обезьянники» и говорили, что «еще раз поймаем – будет срок». Похожая ситуация была и со студентами семинарии. Если человек приезжал, например, с Украины и поступал в Ленинградскую духовную семинарию, ему просто отказывали в прописке, чтобы он был вынужден покинуть город.

Здесь нужно обязательно отметить, что, говоря об антирелигиозной кампании, часто забывают, что гонения коснулись всех конфессий на территории СССР. Постановление, принятое Сусловым, так и называлось: «О недостатках в научно-атеистической пропаганде», т. е. борьба шла с религией вообще, а не только с РПЦ.

Руководил наступлением на религию лично Хрущев. И конечно, в нем был некоторый романтический пафос революционной романтики, который он, дорвавшись до власти, стал претворять в жизнь. Он все менял, все перестраивал, в лучших революционных традициях ломал, чтобы построить новое. Церковь ему казалась препятствием на пути к коммунизму, а XXII съезд партии объявил о том, что через двадцать лет коммунизм наконец будет построен. Идеологические отделы, их руководители, в том числе Суслов, пользовались этим доводом и подталкивали Хрущева к борьбе с церковью.

Но была в этом и политическая сторона дела. Боролся Хрущев не только с церковью, а прежде всего с группировкой своих противников. Маленков, Ворошилов, Булганин, Каганович, Молотов были противниками гонений церкви. Старая сталинская гвардия считала, что церковь надо не притеснять, а использовать и в государственном строительстве, и в международных отношениях.

Впрочем, политика Хрущева была настолько своеобразной и непоследовательной, что он одновременно боролся со сторонниками участия церкви в политике, но при этом сам активно ее использовал в международных отношениях. Именно в этот период произошло вступление Русской церкви во Всемирный совет церквей. То есть, с одной стороны, разворачивались широкомасштабные гонения на церковь, и в то же время советский епископат ездил за границу и свидетельствовал, что гонений никаких нет.

Кроме того, церковь использовалась как миротворец: ее деятели выступали на Западе с призывами свернуть, например, размещение ядерных ракет в Европе. В проекты государства и при Сталине, и при Хрущеве входила и еще одна очень важная зона – Ближний Восток. Нужно было урегулировать отношения между православными патриархатами. И не просто урегулировать, но занять ведущее положение. Русская православная церковь должна была по мнению и сталинского, и потом хрущевского руководства стать лидером мирового православия.

Что очень интересно, церковь была тесно связана с органами госбезопасности. Сначала Совет по делам РПЦ вообще был подразделением Комитета государственной безопасности. Это потом уже, при Хрущеве, его функции сузили, а вместо полковника Карпова руководить церковными делами назначили обычного партийного функционера Куроедова. Хотя его замы, конечно, все равно были из органов госбезопасности. Учитывая внешнеполитическую деятельность церкви, контрразведка, разумеется, курировала деятельность Русской церкви и тщательно проверяла всех выезжающих за границу священников.

К 1961 году антирелигиозная кампания достигла своего апогея. Во-первых, убрали Карпова, и во главе Совета по делам РПЦ встал Куроедов. Во-вторых, умер митрополит Николай Ярушевич, и умер протопресвитер Николай Колчицкий, который тоже играл видную роль в сопротивлении гонениям. Церковь расшатали, лишили ее возможности нормально функционировать, но в итоге добились того, что прежде совершенно равнодушная к религиозным проблемам интеллигенция начала сочувствовать и религии, и деятелям церкви. Многие известные, в том числе и на мировом уровне, люди стали выступать в защиту церкви.

Дочь Сталина Светлана почти демонстративно крестилась в самый разгар антирелигиозной кампании. Академик Сахаров, не будучи верующим, стал посещать суды, где преследовали верующих, защищать их, писать открытые письма. И это было более весомо, нежели их защищал бы человек верующий.

Фактически, два параллельных пространства впервые увидели друг друга и стали общаться. Наверное, это и был главный позитивный итог хрущевской антирелигиозной кампании – возникший союз церкви с интеллигенцией, когда интеллигенция пошла в церковь, а лучшие представители церкви пошли навстречу российской интеллигенции.